Сын Сталина: Рокировка. Сын Сталина. Джокер Сталина. Борис Орлов
очень приятно, если мне снова выпадет счастье встретить вас! Всегда прошу… Если только понадобится… Без всяких церемоний… – А когда он услышал, как заскрипела входная дверь, то тихо вздохнул и прошептал: – Еще большим счастьем будет не то, что никогда больше не видеть, а и вообще забыть…
Поезда через Калинин уже и тогда проходили довольно часто, но давка за билетами была знатная. Лишь у одного окошка людей почему-то не было. Белов повертел головой и обратился к солидному мужчине в защитном френче, который стоял в сторонке и курил папиросу с длинным мундштуком.
– Простите, а почему в эту кассу никого нет?
«Френч» окинул взглядом худого паренька с пионерским галстуком и, улыбнувшись, ответил:
– Так это на «Красную стрелу», товарищ пионер.
Александр задумался, но так и не понял ответа. В прошлой жизни он раз десять ездил на «Красной стреле», но никогда не замечал, чтобы на этот поезд билеты продавались отдельно. Чем же этот поезд так не угодил жителям Калинина и его окрестностей?
Он состроил самую простодушную физиономию, какую только смог, и снова спросил курильщика:
– А что, никто не хочет ехать на «Красной стреле»? Почему, а, дяденька?
Обладатель френча усмехнулся, слегка наклонился к Саше и негромко произнес:
– Дорогие билеты, товарищ пионер. А там еще и табличка висит, видишь? Одни спальные остались…
Он хотел было потрепать мальчика по волосам, но его рука встретила пустоту: Белов рефлекторно перетек назад, отодвинувшись на десяток сантиметров.
– Ну что ты, товарищ, не бойся… – «Френч» покровительственно улыбнулся. – Что, очень в Москву надо?
Саша кивнул и опять спросил:
– А сколько они стоят? На «Красную стрелу»?
– Двадцать два рублика, да еще и пятнадцать копеек. Так что…
Обладатель френча не договорил и замер, уронив папиросу. Мальчишка с фанерным чемоданом подошел к кассе, протянул в окошко купюру в три червонца и попросил:
– Один. До Москвы. На сегодня.
И через минуту снова спросил:
– А нумерация вагонов «с головы» или «с хвоста»?
Третий секретарь Московского обкома ВКП(б) Михаил Ефимович Михайлов – тот самый «френч», с удивлением разглядывал своего будущего попутчика. Мальчишка, который собирается ехать в Москву в спальном вагоне?! Абсурд, невозможно! Но он взял билет и вот собирается ехать. Загадка… А загадок Михаил Ефимович не любил. В первую очередь потому, что разгадывать их не умел…
Раздался гудок, ему ответил звон колокола на перроне. Саша посмотрел на вокзальные часы, а потом на наручные, которые он прихватил между делом у одного из покойных бандитов. Ну что ж, идут верно. Наверное, не врет надпись на циферблате «Брегет». Хотя от бандита всего можно было ожидать: и подделки, и хренового ухода за тонким механизмом. Антиударных часов вроде бы еще не изобрели[21], а жизнь у этих отбросов общества лихая – и стукнуть могут, и в воде утопить, и намагнитить…
Однако
Ладыгин и прав, и не прав: антиударный часовой механизм современного типа запатентован в 1933 году, так что его уже изобрели. Однако распространение подобные часы получат лишь в 40-х годах, во время и после Второй мировой.