Сын Сталина: Рокировка. Сын Сталина. Джокер Сталина. Борис Орлов
Что-то я про такой приказ по комиссариату не слыхал…
Второй милиционер, своим шлемом живо напомнивший Сашке британского «бобби», сурово посмотрел на мальчика:
– Поговори у меня, умник…
– Всенепременно, только запишу номер вашего знака. Думаю, что предметный разговор там, где надо, будет иметь должные последствия.
Милиционер побагровел и попытался было отодвинуть своего товарища, но тот уже увидел подпись и печать на предписании и, резко отпихнув напарника плечом, приложил руку к шлему:
– Извиняй, товарищ пионер. Служба… С транспортом до ЗиСа не помочь?
Белов помотал головой и вдруг, повинуясь какому-то странному чувству, показал глазами на своего попутчика.
Милиционер понимающе кивнул и, повернувшись к Михайлову, сурово произнес:
– И ваши документы, гражданин, – потянул носом и добавил еще суровее: – Что ж это вы: с утра пораньше, а уже «газуете»? Нехорошо…
Тот вскинулся:
– Да я!.. Я третий секретарь обкома!.. Я из командировки!..
– А командировочка у вас, товарищ третий секретарь, до какого числа? – елейно поинтересовался второй. – До сегодня или до вчера?..
Одновременно с этими словами он пропустил Сашу с чемоданом, слегка похлопав его по плечу, как бы обозначая этим принадлежность к общим структурам. Окончания разговора милиционеров с «френчем» Белов дожидаться не стал и, кивнув на прощание проводнику, вышел в суету и толкотню вокзала.
3
В этот час на Октябрьском[22] вокзале творилось сущее вавилонское столпотворение. Кричали мамаши, требуя, чтобы их чада не отходили далеко, вопили носильщики, предлагая свои услуги, звенели станционные колокола, гудели и свистели паровозы… Несмотря на все старания, пару раз Саше не удалось увернуться, и его довольно чувствительно толкнули в спину. А уж сколько раз обматерили…
Но все на свете имеет конец, и вот Белов уже стоял на площади, где возвышался закрытый дощатой обрешеткой павильон станции метрополитена. Жаль только, что до ввода его в строй оставалось еще около года…
Оглядевшись, Саша чуть было не пожалел о своем отказе от милицейской помощи. Приезжие с трех вокзалов брали приступом немногочисленные автобусы, а трамваи отъезжали, просто облепленные пассажирами со всех сторон. Люди висели на подножках, на сцепках сидели по двое-трое, а некоторые умудрялись цепляться даже за окна.
Там же, где в Сашином прошлом-будущем гуртовались таксисты и частники, в тридцать четвертом стояли два автомобиля и с десяток извозчичьих пролеток. Александр направился было к ним, но вовремя спохватился: его возраст и одежда явно говорят о неплатежеспособности, так что немногочисленные таксисты и извозчики пошлют его куда подальше. Если же показать им деньги – реакция подобных субъектов непредсказуема. Вдруг польстятся на «легкую добычу» в лице подростка. А лишнее актирование никому не нужно.
Внезапно Саше бросились в глаза большие
Будущий Ленинградский.