Пока смерть не обручит нас. Ульяна Павловна Соболева
выслушать обвинения, а затем и вынесенный вам приговор.
– Какой еще приговор? Уже? Или суд – это так, для видимости? Зачем тогда суд, если приговор уже вынесен?
Меня никто не слушал. Свои слова он произнес, как какую-то формальность, а потом меня схватили под руки и выволокли из темницы. Я упиралась, пыталась сопротивляться, но это было совершенно напрасно. Их сила превышала мою в десятки раз. Я была слаба, голодна и обессилена всеми кошмарами, что произошли со мной.
– Пожалуйста. Давайте договоримся. Вы мне просто дадите позвонить. Я… я просто позвоню, за мной кто-нибудь приедет, и я забуду про эту игру и про вас. Честно. Клянусь. Прошу вас… пожалуйста.
Они тащили меня вначале по лестнице, потом по длинным коридорам с висящими на каменных стенах факелами. Я сбила ноги, подвернула лодыжку и еле волочилась, но это никого не волновало. Когда после темного коридора я очутилась в просторной зале, залитой ярким светом, мне пришлось даже зажмуриться и тряхнуть головой.
– Ведьма боится света! Это явное доказательство! Смотрите, она жмурится!
– Конечно, жмурюсь! Мне больно! Я в темноте просидела несколько часов! Это обычная физиология и реакция зрачка на свет!
Меня тут же ударили чем-то по ногам, и я упала на колени, охнув от неожиданности.
– Кто позволял ей говорить? Почему у ведьмы до сих пор есть язык? Заткните ей рот!
Я даже не поняла, кто схватил меня за волосы и запихнул мне в рот кляп. Я вертела головой, но выплюнуть его так и не могла. Осмотрелась по сторонам, привыкая к свету. Вокруг меня женщины и мужчины в костюмах и ярких платьях, они сидят в ложах и смотрят на меня, как зрители в театре. Зала и напоминает чем-то даже не театр, а цирк. Я стою на своеобразной арене, внизу столы. За которыми сидят мужчины в белых напудренных париках. У них почти у всех одинаковые жирные морды, словно их откармливали с одного корыта.
Абсурд. Это какое-то издевательство, я должна проснуться прямо сейчас. Я должна открыть глаза и оказаться на трассе в разбитой машине… и на какое-то мгновение снова забыла про всех, сердце зашлось от ужаса – Миша, наверное, тяжело ранен. А вдруг он… НЕТ! Я даже думать об этом не стану.
– Дорогу герцогу Ламберту! Дорогу герцогу Ламберту!
Раздались голоса позади меня.
– Вы что – собрались судить эту ведьму без меня? А как же все лавры победителю?
От звука этого голоса у меня внутри все замерло, а потом дернулось с такой силой, что я словно рухнула в пропасть и медленно повернула голову. Очень медленно, так, словно вижу себя со стороны в замедленной видеосъемке.
И голоса становятся все тише и тише, отходят на второй план, остаются фоном, а я слышу свое собственное дыхание. Оно отрывистое и очень тяжелое. Я медленно моргаю и хмурю брови, снова моргаю. Наверное, я бы заорала, но у меня во рту кляп… и я так сильно дрожу от напряжения, что кажется, сейчас все мои нервные окончания лопнут.
Потому что ко мне идет… ко мне идет мой муж. Его начищенные до блеска высокие сапоги отчеканивают каждый