7-я терапия – это ад!. Надежда Нелидова
али переждать, порыскать, поискать хорошие вакансии. Только, упаси бог, не в 7-ю терапию!
Впрочем, советчики сами себе и отвечали: да где найдёшь, тёпленькие-то места плотно заняты «блатными». Для них – нормальные клиники, четверть ставки по выходным. Их сразу отличишь в толпе студентов: по общему скучающему, вальяжному виду и свежим, выспавшимся лицам, по классному прикиду.
Нас назвали «птенцы Скворцовой», или – «скворчата». Мы были первой опытной партией
Кратко для imprudens (несведущих). Раньше студенты выбирали свою стезю после шести лет учёбы. Ломали зубы не о цельный гранит науки, а целенаправленно и усердно «выгрызали» облюбованный кусочек. Будущий хирург учился делать операции, гематолог изучал кровь, онколог – опухоли, ЛОР – заглядывал в уши-горло-нос…
Но в в налаженный ход событий вмешались реформы. Никаких интернатур! Прежде чем завоёвывать недосягаемые, сияющие высоты узких специальностей – пожалуйте отсидеть терапевтом на приёме – в идеале в населённом пункте Заедрёнки.
Помните, археолог в «Джентльменах удачи» говорит: «Посадят вора в чан с дерьмом… и возят по городу. А над ним янычар с мечом, и через каждые пять минут как вжи-ик мечом над чаном. Так что если вор не нырнёт – голова с плеч. Так весь день в дерьмо и нырял».
Теперь вместо «вора» поставьте участкового терапевта, вместо «янычара» – пациента и чиновника, а вместо «каждые пять минут» – 15 минут, отведённых на приём больного. И картинка готова. А не хотите нырять в дерьмо – наработайте стаж во время учёбы.
Они хотели разом убить трёх зайцев. Решить вопрос с острой нехваткой среднего медицинского персонала (вкалывать за гроши дурных нема) – раз. С острой нехваткой терапевтов (вкалывать за гроши дурных нема) – два. С переизбытком узких специалистов в платных клиниках – три. Иначе эти негодяйчики и поцы в белых халатах (то есть мы) дружно рвали в лакомые деликатные отрасли: проктология, урология, гинекология, дерматовенерология и пр. Твари неблагодарные. Оголяли передовую – муниципальные больницы.
Странно, почему чиновникам не пришло в голову убить трёх зайцев другим способом: просто нормально оценивать труд докторов? А то ведь у врачей не зарплата – а раздача супа бездомным.
Боевое крещение. Заступил на смену в 7 утра, закончил в 7 следующего утра – и на лекции до вечера. Не могу сказать, что устал как собака, потому что сравнение не корректно. Псина бегает на солнышке, обдувается ветерком, нюхает травку, у какого хочет дерева остановится. А когда лапы устанут, свернётся и подремлет на крышке люка центрального отопления.
Шёл домой в раскоряку, как, извините, ночная бабочка с полицейского субботника, двигая ногами как циркулем. Рухнул на диван, но уснуть не смог: в голове, как стёклышки в калейдоскопе, мельтешили картинки прошедшей смены. Ноги ломало как у девяностолетней старухи.
Именно древние старики и старушки – основной контингент 7-й терапии. А ещё бомжи, нарики, цыганки-попрошайки и прочий антисоциальный элемент. Тех, от кого отказались прочие больницы – принимаем мы. Как высказалась старшая сестра Алевтина, в неуклюжую рифму: «Свозят всё г…, которое никому не нужнО». За глаза 7-ю терапию называют богадельней, бомжатником, шалманом.
Каким образом родственникам удаётся сплавлять престарелых дедушек и бабушек на дефицитные койкоместа – тайна сие велика есть.
Перед этим родственники посещают кабинет заведующей и проводят там довольно продолжительное время. Замечено, что обе стороны расходятся чрезвычайно довольные друг другом. Разрумянившаяся как девочка заведующая запирает ящик стола, а оживлённые родственники, засовывая в карманы опустевшие бумажники, спешно несутся прочь – не исключено, продавать по доверенности дедушкины-бабушкины освободившиеся квартиры. Больше мы родственников не видим – разве что приедут забирать тело.
В праздники и выходные, когда больница пустеет, отказники как малые детдомовские дети хныкают и просятся домой. В первое время я пытался их утешить, присаживался, расспрашивал о доме, о детях и внуках. Сейчас проношусь мимо как электровеник: элементарно не хватает времени.
Один дедуля кричал как резаный. Пришёл с осмотром врач. «Чего он у тебя орёт на всю больницу?» Склонился, прислушался. «Домой просится. Думает, мы его похитили и насильно держим. Эй, дедушка, мы бы со всей душой, да за тобой не пришли. Не при-шли!»
Всё равно кричал, пока не вкололи феназепам.
9 мая. Умер пожилой мужчина. Поступил с головокружением и лёгкой тошнотой. Привезли на скорой, из приёмного покоя подняли вечером. Врач не успел даже до него дойти на вечернем обходе. Впрочем, как и на утреннем: на нём одном три этажа. Оптимизация!
Известно, что у него семья, но навещала только сестра. Приносила магазинное, самое дешёвое: плавленый сырок, пачку сока, пачку вафель. С гордостью мне рассказывал, что