Просто сказка. Сергей Тимофеев
трехголового огнедышащего змея черной краской на желтом фоне. Изображение окаймлялось красной полосой, и такой же красной полосой было перечеркнуто наискосок. В общем – дорожный знак «Змеям запрещено». Чуть далее висел знак «Бабе Яге прохода нету», еще далее – «И Кащеям тоже нету», «Коврами-самолетами не пользоваться», «Сапоги-скороходы тут сымать». И еще множество, разгадать смысл которых было не так-то просто. Ну, скажем, сгорбленная бабушка с клюшкой могла означать «Поворот дороги», но что, скажите на милость, могло означать изображение, как показалось Владимиру, зайца с фингалом под глазом? «Бесплатный проезд запрещен?»…
Ну, пусть себе поднимаются. Мы же задумаемся, откуда могла взяться посреди ровного места гора? Да просто пришла. Не верите? Улыбаетесь? Тогда возьмем «Книгу Марко Поло», к примеру. И узнаем, что «в 1275 г. по р.х. в Бодаке [Багдаде] был калиф и ненавидел он сильно христиан; днем и ночью раздумывал, как бы обратить всех христиан своей страны в сарацинов, а не то перебить их всех». И вот ведь что удумал злокозненный правитель. Узнал он, что в одном из евангелий говорится, «если у христианина веры с горчичное зерно, так по его молитве к господу богу две горы сойдутся». Вот и повелел устроить испытание на предмет горы с условием: что ежели не сдвинут они гору, то быть им всем либо обращенными в иную веру, либо обезглавленными, по выбору. И гору указал самую большую из тех, что рядом находились, чтобы не ходить далеко самому. Сроку же дал десять дней. И вот пробил назначенный час. «…Собрался на равнине весь народ, христиане и сарацины, стал тут башмачник на колени перед крестом и простер руки к небу; много молился он спасителю, чтобы гора та сдвинулась и не погибло бы жестокою смертью столько христиан. Кончил он молиться, не прошло и получаса, гора тронулась и стала двигаться…» Не убеждает? Красиво не соврать – правды не сказать? Тем более, что европейцы знали о странах азийских во времена Марко Поло? Мог и приукрасить итальянец свое повествование. Допустим. Ну а как же тогда быть с Николаем Владимировичем Ханыковым, русским востоковедом, исследователем Средней и Передней Азии? Читаем в «Описании Бухарского ханства» (1843): «Я знаю по крайней мере десяток гор, которые мусульмане заставили притти от окрестности Мекки; таковы, например, гора Савалан в Азербайджане и гора Чупаната у Самарканда». А вы говорите – не бывает. Вера горами движет… (Тем же, кто не поверил, можем сказать – цитаты правильные, слово в слово. Что же кроется за ними – поверьте, маленькое литературное исследование стоит того, чтобы им заняться. А приведет оно ум пытливый и к Лескову, и к отреченной русской литературе, и к Феофану Прокоповичу, и в Александрию Египетскую, узнаете, кто был тот башмачник… Но чу…)
…пока мы по книжки листали, наши путешественники достигли стен крепостицы. Без приключений достигли, почти без приключений. Почти потому, что в царстве этом подземном тридевятом не только реки молочные текут промеж кисельных берегов, как поведал Конек (что могло оказаться преувеличением),