Выхода нет. Тэйлор Адамс
закрытом п-мещении до ул-чшения п-годных условий».
Долгая пауза, шум помех. Тихий щелчок.
Все ждали.
«Национальная п-годная служба пред-преждает, что в рез-льтате снежн-го шт-рма в р-йоне п-ревала Впал-я Хр-бтина сложились трудные погодн-е условия и наблюдается экстремальн-е вып-дение осадков…»
Сообщение начало повторяться, и все собравшиеся в комнате разом выдохнули. Эд уменьшил громкость и нахмурился.
В комнате воцарилось молчание.
Сэнди заговорила первой:
– От шести до восьми… часов?!
Ноги Дарби почти отказывались ее держать. Она привстала, подавшись вперед, когда слушала, и теперь шлепнулась назад на стул, как тряпичная кукла.
Остальная часть присутствующих в комнате усваивала эту информацию. Дарби попала в окружение одновременно журчащих голосов, сливающихся в поток бессмыслицы:
– Это правда?
– Шесть или восемь чуде-е-есных часов.
– Вся ночь практически.
– Лучше устроиться поудобнее.
Сэнди надула губы и закрыла свой кожаный чехол для планшета.
– Подытоживаю. Я уже на последнем уровне Супершариков. Эд, тебе интересна моя жизнь?
«На всю ночь». Дарби окаменела на дешевом стуле, вцепившись пальцами в колени.
Странное чувство тревоги окатило ее – тот сорт вялого ужаса, который, наверно, испытала ее мать, когда обнаружила первую опухоль у себя под мышкой.
Не паника, не борьба, не желание убежать, а просто маленький момент, после которого прежняя жизнь сворачивается, будто скисшее молоко.
«Это на всю ночь, пока снегоуборочные машины не будут здесь».
Грызун прочистил горло, сочно булькая, и все взглянули на него. Он все еще стоял позади стула Дарби, и по-прежнему дышал ей в шею.
Когда он заговорил, обращаясь ко всей комнате, слова были медленными и скомканными:
– Я… Ларс.
Молчание.
– Мое… – Он вдохнул через рот. – Мое имя… Ларс.
Никто не отвечал.
Дарби напряглась, сообразив, что это, похоже, первый раз, когда Эшли, Эд и Сэнди вообще слышат его речь. Неловкость была явно осязаемой, как топор, повисший в воздухе.
– О… – Эшли, порывшись в своих запасах, выбрал и натянул легкую полуулыбку. – Благодарю, Ларс.
– Вы знаете… – Ларс сглотнул, держа обе руки в карманах куртки. – Я подумал… э-э… мы будем здесь все это время… довольно долго. Лучше, наверное, представиться. Итак, о, всем привет, меня зовут Ларс.
«И я украл ребенка и запер его в своем фургоне».
Разум Дарби мчался куда-то на всех парах, мысли порхали, вылетая из-под контроля, нервы искрились, как скрученные провода под напряжением.
«И мы с ним застряли здесь вместе с вами.
На этой маленькой стоянке.
На всю ночь».
– Рад знакомству, – произнес Эд. – А скажи-ка мне, Ларс. Что ты думаешь о продукции «Эппл»?
Через двадцать минут Стратегической Светской Беседы Дарби знала всё о припаркованных машинах и об их водителях.
Закопанное