Судьба кочевых обществ в индустриальном и постиндустриальном мире. Коллектив авторов
пасется большое стадо, начинается копытка» (necrobacillesis). Оленевод Токча Худи убежден: «Летом, чтобы олени не болели, нужно каслать через один-два дня: пастбище должно быть чистым».
Этот «кружевной стиль» создает тот самый эффект движения, который можно считать одним из основных принципов кочевых технологий: в статике стадо губит тундру, извлекая из подтаявшей мерзлоты болезнетворных бацилл, а в динамике проходит ее благополучно и экологично, будто на воздушной подушке. Не исключено, что отмечаемый ныне экологами рост песчаных обнажений и других экологических повреждений тундры – следствие не только и не столько большого числа оленей, сколько их недостаточно мобильного и искусного вождения. Сам по себе эффект перевыпаса может быть дополнительно изучен и проанализирован с позиции мобильности, а не только формальной статистики поголовья стад.
Самое примечательное в реакции кочевников на природно-климатические вызовы – быстрое и решительное действие, часто с расчетом на опережение. В этом можно видеть жизненную позицию кочевника: не полагаться на стороннюю помощь и не останавливаться, а двигаться и на ходу искать новые возможности. Движение – кочевье – сколь бы ни было изнуряющим, держит оленевода в тонусе и решительном настроении. Как только движение прекращается из-за потери оленей, кочевник оказывается буквально на грани жизни и смерти.
При рассмотрении многооленности как фактора риска следует иметь в виду не абсолютное число оленей (с расчетом площади тундры на «оленью душу»), а крены и провалы в динамике и ритме движения стад. Если из-за гололеда стада сгрудились на хребте Ямала или у холмов Ярато, то это аномальное скопление становится фактором перевыпаса; если они к тому же ослаблены переходами по гололеду или жаре, то подвержены болезням и падежу, следовательно, образуют очаг потенциального заражения. Тундровой экосистеме и традиционной этносистеме органична динамика, а не статика. Всякая задержка нарушает общий ритм движения, а стационарные сооружения куда значительнее ранят тундру, чем проходы больших оленьих стад. Иначе говоря, не общая масса стада, а режим его движения определяет экологическое благополучие тундры.
Приверженность ненцев традиционным занятиям и кочевому быту сочетается с легкостью освоения новаций. Быстроту восприятия новаций в наше время можно связывать и с присутствием ТЭК на Ямале (в том числе через формы компенсаций). Эффектом обновления культуры тундровиков можно считать распространение среди оленеводов современной техники, в том числе снегоходов. Как и во многих других случаях, речь идет не о «подрыве традиций», а, скорее, об их обновлении.
В быт и хозяйство ненцев прочно вошел снегоход – как и по всей Арктике, где произошла «сноумобильная революция». Учитель школы-интерната с. Яр-Сале заметил, что раньше дети знали гораздо больше ненецких сказок, легенд, пословиц, а теперь эти сюжеты оттесняются новыми темами: «Сейчас зимой