Клок-Данс. Энн Тайлер
занимаетесь, дамы? – с порога кухни спросил отец.
Уилла повернулась к нему, загораживая кастрюлю, но отец подошел ближе и заглянул через ее плечо. Он еще не разделся, от его вязаной кофты пахнуло зимним холодом.
– Какао? – спросил отец.
– Шоколадный пудинг, – сообщила Уилла своим ботинкам.
– Не понял?
– Шоколадный пудинг, папа! – радостно выкрикнула Элейн. – Мы приготовили тебе десерт! Хотели сделать сюрприз!
– Сюрприз удался. Я и не знал, что вы умеете готовить. Это ж надо!
– Мы его загубили! – выпалила Уилла.
– Что-что?
– Все кусками! Мешали, мешали, а оно не размешивается!
– Ага. Ну давай глянем.
Уилла нехотя посторонилась, отец ложкой, торчавшей из кастрюли, пошевелил варево:
– Хм. Понятно.
– Вышла каша.
– Да нет, не каша, нечто вроде… Где рецепт?
Уилла кивнула на поваренную книгу на столешнице.
– Так… в отдельной посуде ты смешала сахар, какао-порошок и соль… потом отсыпала четверть стакана, а оставшееся подогрела, помешивая, на очень медленном огне…
– Ну…
– …потом в другой посуде развела крахмал и в него добавила остаток смеси…
– Что? Нет. Мы смешали все сразу.
– М-да.
– Поэтому так получилось?
– Видимо, да, милая.
– Но я же не знала!
– Когда берешься за неизвестное блюдо, вначале стоит прочесть инструкцию.
Чтобы отец не видел ее слез, Уилла опять уставилась на свои ботинки.
– Сперва удостоверяешься, что у тебя есть все ингредиенты…
– Я так и сделала.
– Хорошо, милая. Потом выкладываешь их на столешницу…
– Я выложила! Я старалась!
– Затем читаешь пошаговый порядок готовки. То же самое я говорю ученикам на уроках по столярному делу: прикидываешь, с чего начнешь и чем закончишь, что за чем идет…
Уиллу возмутило, что отец так ее поучает, прям тычет носом, не слушая никаких возражений.
– Я поняла! Блин! Я не тупица.
– Конечно, нет, милая. Ты только учишься. В следующий раз будешь аккуратнее.
– Я и сейчас была аккуратной! Я разложила все ингредиенты… Пойми, я хотела сделать тебе сюрприз.
– Это не важно, милая. Правда.
– Не важно? – Уилла подняла взгляд. Теперь ее не волновало, что отец увидит ее слезы. Пусть видит. – Как ты можешь такое говорить, когда я вгрохала столько сил?
– Нет, я имел в виду…
– Ладно, проехали. – Уилла развернулась и вышла из кухни. В столовой села за уроки, схватила карандаш.
В дверном проеме возник отец, за ним тенью маячила Элейн.
– Уилла, дорогая…
– Я занимаюсь.
– Не надо так.
– Можно я сделаю домашнее задание?
Отец потоптался, но Уилла, не поднимая головы, хмуро таращилась в тетрадку. Он вернулся в кухню. Элейн посмотрела на сестру и тоже ушла.
В тетрадке по истории Уилла жирно зачеркнула свой последний