Сержант и капитан. Иван Коновалов
мы в неопределенном положении. То отступаем, то наступаем. – Он поморщился, как от кислого. – Но я все еще надеюсь, что обстановка выправится и наступление возобновится. Тогда и разберемся с вашей находкой, и пользу от нее получим. Вы же будете знать, как ее найти. Ну а обернется дело против нас и вышибут красные наш корпус за Дон и дальше, или вы будете убиты в бою, так по крайней мере большевикам она не достанется. Как вам мой план?
Я помедлил с ответом.
– Детство вспомнил. Стивенсон, Буссенар, Мэрриэт, Жаколио. Мальчишкой бредил дальними странами, зачитывался этими их книгами. Коралловые острова, злобные пираты, благородные искатели приключений. Никогда не думал, что буду закапывать настоящий клад.
Я встал, надел фуражку, приложил руку к козырьку:
– Разрешите исполнять.
Павлов поднялся, пожал мне руку и тут же склонился над картой:
– Да, и побыстрее. И сразу в роту, голубчик. Будьте готовы к любым действиям.
13 октября 1919 года. Ночь прошла спокойно. С небольшой перестрелкой прошел и день. Оба батальона отвели к станции Дьячье. Шесть рот оставили перед станцией для прикрытия, в том числе и мою, в деревне Зиновьево. Усталость такая, что даже офицеры ее не скрывают, что уж про солдат говорить. Неохотно выходят в боевое охранение. Послал двух рядовых в разведку, Мальцева и Плотицына. Оба бойцы со стажем. Присоединились к нам год назад. Были в Красной армии, под Армавиром сами перешли к нам, даже в плен не попадали. Смелые были люди. А что сейчас? Стоят, с ноги на ногу переминаются, глаза прячут и твердят, что видели красных, и все. Для таких сообщений и в разведку ходить не надо. О том, что случилось два дня назад, я больше решил не вспоминать.
И уложил все, что связано с закладкой тайника, в полстраницы, чтобы, в случае если меня тяжело ранят или мы попадем в окружение, вырвать этот листок и уничтожить до того, как он попадет в руки красных.
Бывший мой второй батальон, который я оставил с корниловцами, расквартировался рядом в селе Караськово. Хотел навестить поручика Бочкарева, а заодно проведать свой бывший взвод. Но не мог оставить роту, не покидало ощущение, что красные опять ударят.
Стоп. Никита словно налетел на невидимую стену. Он перегнул тетрадь пополам, как подзорную трубу, направил ее на солнце и внимательно осмотрел корешок между страницами. Так и есть. Еле заметный след. На ярком солнце кусочки оторванной страницы были хорошо видны. Капитан Корнилов вел дневник слишком подробно, чтобы опустить увлекательные детали про спрятанные сокровища, если, конечно, это сокровища. Хотя что же конкретно его солдаты нашли в Кромах, он нигде на страницах дневника не упомянул. Значит, все было на той заветной страничке, которую капитан Корнилов все-таки вырвал.
Прошло несколько дней. Никита ничего не сказал Мите про дневник. Никак не мог понять, как к этой тетради относиться. Он ездил по объектам. Появлялся неожиданно согласно инструкциям начальника, проверял, ударно ли трудятся строители новой жизни. Пришлось признать, что работали они на редкость добросовестно. Фирма платила стабильно