Эта, на секундочку, вечность…. Виктория Топоногова
дети, дети… – покачала головой Алевтина Витальевна.
– Видела, как она на тебя посмотрела? – нарочито громко шепнул Митя, – уже запомнила твоё выражение лица, причёску, свитер… а я, пожалуй, отойду, а то тоже в «историю» влипну… – он демонстративно отодвинулся и продолжал, – А как ты думаешь, кем она нас видит? Братом и сестрой? Друзьями? А может, любовниками?
– Идиот! – сказала я и села за свой стол.
– И тут оскорбления…
Повисло молчание, прерываемое только шелестом клавиш под пальцами Алевтины Витальевны.
– Алевтина Витальевна, – Митя никак не мог успокоиться, – А вот когда вы живых людей в романах описываете, не боитесь, что они узнают себя и претензии предъявят?
– Не боюсь. Я проверяла.
– И что?
– Не узнают.
– Нет, ну вы точно гений!
– Иди пиши про лекарства… Да, и название напомни, чтобы я случайно не купила.
4
На следующий день Митя прибежал с новой идеей. Чувствуется, что она, эта идея, грызла его всю ночь, и теперь ему не терпелось поделиться своим мазохистским счастьем с нами.
Он рассказывал увлечённо, в лицах, стараясь произвести впечатление на публику. Из «публики» – одна я.
Алевтина Витальевна терпела наш трёп какое-то время, но потом не выдержала.
– Слушайте, локализуйтесь уже куда-нибудь, оставьте меня, наконец, в покое! – патетически воскликнула она.
И тут Митя безо всякого предупреждения, не включив даже поворотника какого-нибудь, развернулся к ней и заложил новый вираж беседы:
– А вот вы знаете, например, что именно те, кто постоянно требует оставить их в покое, потом жалуются, что они никому не нужны? – вкрадчиво произносит он тоном проповедника-фанатика, и глаза его фосфоресцируют от зеленоватой подсветки аквариума.
– О, какие глубины мысли! –Алевтина Витальевна посмотрела на него поверх очков, а поэтому весьма исподлобья. Типа, и не таких видывали.
– Да ладно, простая статистика… –отмахнулся Митя, и добавил после паузы, – А вот какие практические выводы из этого следуют…
– Что, много выводов? – усмехнулась она.
– Да, целых два!
– И какие же?
Надо полагать, Митя почувствовал, что наконец-то завладел всей аудиторией, хитро прищурился, сделал вид, что отвлекся на барбусов, но следил за нами краем глаза. А мы – за ним.
– Первый вывод – не требуйте. И второй – не жалуйтесь.
– Гениально! – Алевтина Витальевна поднимает глаза к потолку, – Повесим этот лозунг над окошком кассы.
– Ну что вы сразу всё на деньги переводите? Это, может быть, вообще универсальные понятия, причём связанные между собой сильнее, чем это кажется на первый взгляд.
– Тебе бы в политики…
– Нет, там сразу убьют.
– А тут?
– А тут ещё помучают немного…
ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ
Московский поезд прибывает в семь утра
1
– Не