Эта, на секундочку, вечность…. Виктория Топоногова
Да пусть соловей поёт, пока круассаны ждём… Удивиться, что ли, для приличия.
– Неужели?
– Да-да, точно! Я видел вас в Москве, на железнодорожной платформе… Да, вы стояли в таком длинном-предлинном, вот как эти ваши форменные фартуки, платье… синего цвета, кажется. Точно, совершенно василькового оттенка! Вам так это шло! И белый кружевной воротничок… и ещё белая сумочка в руках, маленькая такая…
– Да?
– Точно-точно! Я ещё подумал, что непременно надо подойти познакомиться!
– И что же не подошли?
– Так я не мог, вы стояли на противоположной платформе. А потом сели в электричку.
– Вы уверены, что это была я?
– На двести процентов!
– Так вот, у меня никогда не было длинного синего платья. И белой сумки. Это непрактично.
– Я тоже так подумал. Но это так красиво! Такой контрастный цветовой акцент – белое на синем! Возможно, без этой белой сумочки я бы не заметил вас в толпе… впрочем, нет, заметил бы! У вас такое одухотворённое лицо.
Валентина принесла круассаны, посмотрела укоризненно. Лера понимала, надо отчаливать, но он так красиво врал! Чисто артист…А главное, к чему эти подробности про сумочку, воротничок?
– Спасибо за комплимент, но это была не я.
– Ну, значит… значит, вы очень похожи… Нет, точно, я вспомнил! – новый всплеск эмоций, со щёлканьем длинными холёными пальцами и вскидыванием бровей, – Я видел вас на пляже, в Геленджике! Я загорал на песке, а вы выходили из воды, просто как эта… Афродита из пены морской… Кстати, у вас потрясающая фигура! И мокрые волосы вам очень идут!
– Я никогда не была в Геленджике.
– Это неважно… Ну, может быть, в другом городе на море… я могу ошибаться…
– Вы действительно ошибаетесь. Это была не я.
– Нет-нет, я бы ни за что вас ни с кем не перепутал! У вас был такой приметный купальник, жёлтого цвета, только не лимонного, а более тёплого, солнечного, словно одуванчик. Я не мог этого забыть!
– У меня никогда не было такого цыплячьего купальника.
– Да бросьте! Но я всё равно вас где-то видел. У вас потрясающие глаза, похожие на тёмный янтарь… с этими, как их…
– Мошками? – шутливо подсказывает она, а в глазах после бессонной ночи, и правда, словно насекомые скребутся…
– Нет, ну что вы, с искорками света! И вы так забавно сердитесь! Но ваша улыбка мне нравится больше!
Неужели он всё ещё надеется её закадрить? Что за глупость! Может, и правда, артист, роль какую-нибудь повторяет… Нет, так-то он симпатичный, но… чушь всё это, в универ пора. К чему слушать этот вздорно-вдохновенный словесный поток? А давно ей не делали комплиментов… Пора уходить. Это всё бессонная ночь, она странным образом действует на волевую сферу. Тяжело двигаться, принимать решения… хочется просто плыть по течению… Впрочем, горячий кофе уже начинает действовать. Лера решительно допила последний глоток и поднялась.
– Это всё интересно, но оставьте немного и для других девушек. А мне пора. До свиданья, – сказала она.
– До встречи! – откликнулся он и посмотрел на неё каким-то оленьим взглядом,