Геном. Сергей Лукьяненко
капитана.
Идентификатор под ключицей остался неподвижным. Запрос наверняка был. Но не по полной программе. И это было хорошо. Это было ответным знаком. Доверием.
Над головой открылся люк, выскользнула лесенка, оканчивающаяся маленькой платформой. Алекс шагнул на нее и позволил кораблю поднять себя внутрь.
Шлюзовая оказалась стандартной. Три скоростных скафандровых блока, скутер в креплениях. Алекс подождал, пока обшивка под его ногами срослась, сошел с платформы, ставшей частью пола, и вышел в центральный коридор корабля.
Пока все было привычно. Корпус диктовал компоновку помещений, единственное отличие – вместо убранных в корму боковых двигателей размещались боевые посты. Инспекцию следовало начинать именно с них, затем – вскрыть пакет с инструкциями в капитанской каюте и лишь потом отправиться в главную рубку. Но сейчас Алексу было плевать на положенный распорядок. Он пошел к рубке. Корабль погнал перед ним по коридору неяркую волну света, скорее приноравливаясь к его скорости, чем задавая темп.
– Капитанский доступ, – остановившись перед люком, сказал Алекс.
На этот раз идентификатор запульсировал. Корабль не мог предоставить ему всей свободы управления, не удостоверившись в личности.
Потом люк втянулся в стену.
Рубка и впрямь была парная. Алекс постоял, оценивая небольшое овальное помещение: стенные экраны светились матовой белизной, ложементы были раскрыты, резервные пульты запитаны.
Нормально. Он боялся, что парная рубка на столь маленьком корабле окажется неуютной. Но пока такого ощущения не возникало. Капитанский ложемент был немного вынесен вперед – уместный символ. Может быть, вдвоем будет даже хорошо.
Хотя многое зависит от того, кто именно станет вторым пилотом…
Алекс прошел к ложементу. Лег, вручную зафиксировал крепления.
Корабль терпеливо ждал.
Алекс прикрыл глаза.
Страх? Нет… не страх. Скорее волнение, как у подростка перед первым поцелуем, уже неминуемым, когда губы тянутся друг к другу… но все еще остается неизведанным, чудесным, не случавшимся ни с кем и никогда.
Алекс был мастер-пилотом на кораблях куда больших, чем «Зеркало». Но капитанский доступ получал лишь на старой тренировочной «Цапле», одном из трех кораблей в пилотной школе.
Если продолжать аналогию – «Цапля» была шлюхой. Опытной, умелой, доброжелательной проституткой, каждый день обучавшей очередного неопытного парнишку-курсанта искусству летать. Алекс вспоминал свой первый корабль, вспоминал с теплом и благодарностью, но сейчас все было по-другому.
Или – должно было стать…
– Контакт… – сказал он, откидываясь в ложементе.
И почувствовал, как теплая волна родилась в затылке и, разгораясь, понеслась по телу. Перестроенные нейроны затылочных долей мозга вошли в резонанс с нейротерминалом.
Мир исчез. Умер в короткой ослепительной вспышке – и родился вновь.
Алекс стал кораблем.
Он потянулся – всем своим дисковидным телом, качнулся