Я люблю дышать и только. Любовь Шапиро
театральный рисунок так же легко, как и ноты арий.
Почему, сейчас, когда стоит думать совсем о другом, я вспомнила «А.В.»? Знаю, потому что именно она готовила своих девочек к блистательной карьере. С сыном у нее не получилось. ОН любил естественные науки. Петр Анатольевич не любил театр и сцену ровно на столько, насколько его мать обожала. Он сделался биологом и кропотливо и удачно корпел над диссертациями. Мать Алисы и Саши и вовсе не понимала, зачем рояль занимает столько места в гостиной, где развернуться невозможно. Она читала книги. По-моему, все без разбору. Работая в литературном архиве, Вера Николаевна заходилась в экстазе от того, что к ним приходили разные писатели и вообще знаменитые люди, которые работали с редкими книгами, а им работникам невидимого фронта оставляли автографы на долгую память. Ничего плохого про такое увлечение сказать было бы невозможно, кроме того, что ни одну подписанную книгу нельзя был взять с полки и уж тем более вынести из дома.
Девочки довольствовались либо школьной библиотекой, либо брали у однокашников.
«А.В.» фыркала каждый раз, когда начиналась сцена «ну эту-то книгу можно?» Она уводила девочек к себе и давала старинные факсимильные издания выдающихся писателей и поэтов, которые дарили оперной певицы в знак почитания и поклонения.
Одно было плохо. Почти все эти выдающиеся представители литературного цеха были запрещены вскоре после революции.
Можно сказать, что образование девочек не страдало, а наоборот уровень их знаний повышался, но отметки ставили за идейно выдержанных литературных знаменосцев.
Сколько времени я уже сижу, если я вспомнила всю нашу детскую жизнь. Где Марьяна и Яна.
Я встала из-за стола, оставив вещи на диванчике, и двинулась к лестнице.
– Ты куда? Мы же к тебе несемся на всех парусах, – девчонки чмокнули меня в обе щеки и тут же побежали к стойке бара.
– Так хочу, есть, – отчиталась Яна, жуя на ходу еще не оплаченный пирог со шпинатом.
– Давайте подогрею, – предложила барменша. – Так невкусно.
– А я не заметила, что он холодный. Второй – подогрейте.
– Мне тоже со шпинатом и салат с крабами, – влезла с заказом Марьянка.
– Где шуба? – Поинтересовалась я. – Не может быть, что нашёлся сейф, которому ты доверила шиншиллу.
– У тебя, Кира, нет воображения. Я пошла в кабинет к председателю и спросила у секретарши, вернётся ли он сегодня? Она ответила, что навряд ли. Так как я умею строить с людьми хорошие отношения, и Валечка мне разрешила запереть в шкаф начальника шубу, и даже ключ взять с собой.
– А ключ от себя и своей приемной не дала? – На полном серьёзе спросила Яна.
– Нет, – взволновалась Марьяна. А что должна была?
Мы прыснули так, что весь замечательный кофе начал медленной струйкой литься на вещи. Но даже эта неудача стоила выражения лица Марьяны.
– Я сейчас поднимусь и попрошу…
– Чтобы она себя заперла? – Я погладила Марьяну по дрожащему плечу и ласково