Спасти или уничтожить. Константин Гурьев
ослабевая от всего, что случилось, уселись, где придется, и замерли, будто ожидая конца жизни.
Миронов старался не смотреть по сторонам, опасаясь вызвать новый взрыв упреков по любому поводу, когда к нему подошел дед Рыгор, местный философ и «полный политический нигилист», как называл его секретарь районной парторганизации товарищ Голубев Матвей Матвеевич.
Откашлявшись, дед Рыгор сказал громко, чтобы все вокруг слышали:
– Ты, товарищ учитель, правильно кумекаешь: поворот делать надо, дорогу менять, чтобы не поймали нас, как зайцев. И вот что я спросить у тебя хочу: может, нам, действительно, как ты говоришь, к литовцам идти, если ты там хорошее место знаешь?
– Какое место? – удивился Миронов.
– Дак ить, нас тут не двое – пара с тобой, а человек сто, не меньше. Значит, всем надо есть-пить-спать, а это много места требует, понимаешь?
– Понимаю, – начал соображать Миронов. – Понимаю, но места такого я не знаю.
– Вот, и я к тому, – начал набирать силу дед Рыгор. – К литовцам оно, может, и хорошо, однако, особого мира у нас с ними не было, а сейчас время такое… тревожное… Лучше не рисковать. Тем более что среди нас и бабы, и дети – народ слабый, нежный. Потому предлагаю я идти туда.
Дед протянул руку почти туда, где совсем недавно проехали грузовики с немецкими солдатами.
– К фашистам, что ли? – удивленно влез в разговор кто-то из женщин. – Да, ты, дед…
Дед, однако, слушать ее не стал, только выставил ладошку, дескать, помолчи, и сокрушенно мотнул головой:
– Вот, говорил же: бабы – народ избалованный. Ты молчи и слушай, пока умные люди…
– Это ты-то «умный людь»? – продолжила было женщина.
Но теперь ее перебил уже Миронов:
– Погодите! В самом деле, нам не спорить надо, а делать что-то, – пояснил он и повернулся к деду. – У вас, Рыгор – простите, не знаю, как по батюшке, – есть такое место?
– Да, я уж привык без «батюшки», – усмехнулся дед Рыгор. – А место такое есть, чего же… Идти, правда, далеко, но зато там такие леса, что целую армию можно сховать, а не только нашу компанию.
И, повертев головой по сторонам, высказал то, что было, наверное, на душе у каждого:
– Нам бы сейчас немцу на глаза не попасть, а там уж разберемся.
До леса, о котором говорил дед, дошли только к утру третьего дня. Шли всю ночь, днем двигались короткими бросками, осматриваясь по сторонам. На привалах сбивались маленькими группками человека по два-три, семьями. Да, и понятно: делиться куском хлеба никто не спешил. Самим бы, худо-бедно, перекусить.
По дороге постоянно встречали таких же людей, убегающих от беды и не понимающих, куда бегут. Попадались группы человек по двадцать-тридцать, попадались и одиночки.
Тогда же, по пути в «огромадный лес», обещанный Рыгором, встретили и врагов. Кто они были – шпионы, диверсанты или просто должны были создавать панику, – так и не узнали. Некогда было раздумывать.
Встретили их на обочине дороги, обходящей огромное поле неубранной