Жена сэра Айзека Хармана. Герберт Уэллс
не зная, продолжать или нет.
– Понимаете, – сказала она. – У вас, вероятно, все было иначе… а у моих детей целая куча нянек, и со мной почти не считаются.
Она густо покраснела и перестала откровенничать.
– Нет, – сказала она. – Я хотела бы иметь какое-нибудь свое занятие.
В этот миг их разговор прервал шофер; он сделал это несколько необычным, как показалось мистеру Брамли, образом, но леди Харман, видимо, считала, что нет ничего естественней на свете.
Мистер Кларенс прошел через лужайку, оглядывая самый очаровательный сад, какой только можно себе представить, с презрением и враждебностью, столь свойственными шоферам. Он даже не коснулся фуражки, а лишь показал, что может дотянуться до нее рукой, если пожелает.
– Вам пора, миледи, – сказал он. – Сэр Айзек приедет с поездом пять тридцать, и мы не оберемся неприятностей, если вы в это время не будете дома, а я на вокзале, честь честью.
В такой поспешности явно было что-то неестественное.
– Неужели надо ехать уже сейчас, Кларенс? – спросила женщина, взглянув на часы. – Разве целых два часа…
– Даю вам еще пятнадцать минут, миледи, – сказал Кларенс, – да и то придется выжать из машины все и ехать прямой дорогой.
– Но я не отпущу вас без чая, – сказал мистер Брамли, вставая. – И вы еще не видели кухню.
– И верхний этаж! Боюсь, Кларенс, что на этот раз вам придется, как это… выжать все.
– И уж тогда никаких «Ах, Кларенс!», миледи.
Она пропустила это мимо ушей.
– Я сейчас скажу миссис Рэббит! – воскликнул мистер Брамли и сорвался с места, но как-то неудачно наступил на свой шнурок и упал со ступеней вниз.
– Ах! – вскрикнула леди Харман. – Осторожней! – И стиснула руки.
Падая, он невнятно чертыхнулся, но тотчас же не встал, а вскочил на ноги, как видно, нисколько не упав духом, со смехом показал ей свои перепачканные землей руки, с притворным огорчением взывая о сочувствии, и пошел к дому, уже осторожнее. Колени у него были зеленые от травы. Кларенс, который остановился, чтобы насладиться этим зрелищем, пошел по соседней дорожке к кухне, предоставив леди самой себе.
– А вы не выпьете чашечку чая? – спросил мистер Брамли.
– Отчего ж не выпить, – сказал Кларенс снисходительно, как человек, который забавляется, разговаривая с низшим…
Миссис Рэббит уже накрыла чайный стол на уютной веранде и обиделась, узнав, что они могли подумать, будто чай не готов.
Мистер Брамли на несколько минут скрылся в доме.
Когда он вернулся, на лице его было написано нескрываемое облегчение – он вымыл руки, отчистил зеленые пятна на брюках и туго зашнуровал башмаки. Леди Харман уже разливала чай.
– Простите, – сказала она, оправдываясь в том, что так мило взялась распорядиться за столом, – но автомобиль должен ждать мужа на вокзале… А он, по правде говоря, понятия не имеет…
И она предоставила мистеру Брамли самому догадываться, о чем не имеет понятия сэр Айзек.
В тот вечер мистер Брамли решительно не мог работать. Все его мысли были заняты темноволосой красавицей,