Коренной перелом. Александр Михайловский

      5 июня 1942 года, вечер. Москва, Кремль, кабинет Верховного Главнокомандующего

      Американский вице-президент Генри Уоллес, только что обогнувший на борту бомбардировщика Б-24 половину земного шара, вошел в кабинет Сталина в сопровождении переводчика. Он выглядел встревоженным и слегка помятым. Перелет оказался тяжелым, нудным и утомительным испытанием, Генри Уоллесу при этом пришлось довольствоваться местом штурмана-бомбардира, единственного члена экипажа самолета, не нужного в этой миссии. Больше суток они просидели в Гренландии, на базе Туле, пережидая непогоду. Чтобы скоротать время, вице-президент перечитывал папку, в которую были сложены вырезки из газет с репортажами американских корреспондентов с русского фронта, в том числе и сделанные знаменитым Эрнестом Хемингуэем. И эта информация наводила его на размышления.

      На подлете к Мурманску ему пришлось пережить несколько неприятных минут, когда к хвосту их одинокого «либерейтора» попытались нагло пристроиться четыре «мессершмитта», о чем их вежливо предупредили с земли: «Американец, у тебя четыре бандита на хвосте». Стрелки уже приготовились открыть огонь, чтобы подороже продать свои жизни, но все обошлось. Навстречу американскому бомбардировщику вылетела русская четверка на ленд-лизовских истребителях Р-39 «Аэрокобра», которые отогнали разбойников и вроде бы даже кого-то из них сбили. Дальнейший перелет до Москвы проходил под истребительным прикрытием и без особых происшествий.

      Садился Б-24 в Кратово, на единственном под Москвой аэродроме, имевшем бетонированную полосу подходящего для него размера. Выбираясь на взлетно-посадочную полосу на негнущихся ногах из самолета, Генри Уоллес увидел не только русские тяжелые бомбардировщики Пе-8, часть из которых уже была перемоторена на американские двигатели, но и несколько фантастических машин такого же размера, как и Б-24 с Пе-8, остроносых, стреловидных, закутанных в брезент и накрытых маскировочной сетью.

      Уоллес догадался, что это и был тот самый знаменитый «ужас люфтваффе», держащий в страхе целые воздушные флоты Германии. Впрочем, если верить мистеру Хэмингуэю, в битве за Брянск и Орел русские обходились почти без их помощи, сумев самостоятельно устроить хорошую трепку асам Геринга.

      Тут же, на аэродроме, вице-президенту Уоллесу сообщили, что советский вождь – если у американского гостя появится такое желание – готов немедленно принять его без лишних церемоний. Потом была недолгая поездка по полупустынным вечерним московским улицам в посольском «паккарде», встреча с русским переводчиком и недолгое путешествие по гулким кремлевским коридорам. И вот он в самом главном кабинете России, именно отсюда расходятся по огромной стране приказы и распоряжения, несущие волю стоящего сейчас перед ним в середине комнаты невысокого человека с рыжевато-седой головой.

      – Добрый