В бизоновых травах прерий. Приключенческая повесть от православного автора. Ольга Роман
время,
Могучее, лихое племя,
Богатыри – не вы…» (Лермонтов)
Книга прерий была накрыта сейчас покровом ночи. Книга прерий озарится завтра новым рассветом. И все ведь было так понятно и просто по этой книге зеленых бизоновых трав, новых весен и прошлых зим, вечерних закатов земли и завтрашнего утреннего восхода.
«Подлинно суетны по природе все люди, у которых не было ведения о Боге, которые из видимых совершенств не могли познать Сущего и, взирая на дела, не познали Виновника,
а почитали за богов, правящих миром, или огонь, или ветер, или движущийся воздух, или звездный круг, или бурную воду, или небесные светила.
Если, пленяясь их красотою, они почитали их за богов, то должны были бы познать, сколько лучше их Господь, ибо Он, Виновник красоты, создал их.
А если удивлялись силе и действию их, то должны были бы узнать из них, сколько могущественнее Тот, Кто сотворил их;
ибо от величия красоты созданий сравнительно познается Виновник бытия их» (Прем.13:1—5).
Мэдилин посидела еще немного рядом с сыном и тихонько ушла. Выглянула во двор. Наступала ночь. Темная и тихая. Она стояла под звездами и в горьковатом и пряном запахе вечерних трав. Все успокоилось уже и на душе. Словно бы и не было всех ее недавних переживаний, боли, ярости. Мэдилин словно перевела дыхание. Глупая, не сама ли она придумала себе все свои страхи и тревогу? Все будет так, как будет. Но сейчас все было так спокойно в этой ночи. «Вечер водворится плачь, и заутра радость» (Пс.29:5) … Что-то там будет дальше. Она не знала. Никто не знал.
«Житейское море, воздвизаемое зря напастей бурею…»30, – почему-то вспомнила и подумала сейчас Мэдилин.
«Такова наша жизнь! В ней тишина и буря сменяют одна другую; а время уходит, уходит, стремится погрузиться в бездну вечности.
Блажен тот пловец житейского моря, который часто устремляет взоры к небу. По светилам небесным он направляет путь свой, не унывает при бурях, не доверяет и тишине моря: оно так изменчиво! Взоры, для которых доступно небо, – вера; ею мы усматриваем духовное небо – учение Христово. На этом небе сияет Евангелие – как солнце, Ветхий Завет – как луна, писания святых отцов – как звезды» (Игнатий Брянчанинов).
«Блажен муж…»
Поет вдохновенный Божественный певец, ударяет в звучные струны.
Когда оглушал меня шум мира, я не мог внимать ему. Теперь, в тишине уединения, начинаю прислушиваться к певцу таинственному. И звуки, и песнь его делаются мне как бы понятнее. Как бы открывается во мне новая способность, способность внимать ему и способность понимать его. Расслушиваю в звуках его новое чувство, в словах – новый смысл, дивный, дивный, как Божия премудрость.
«Саул! престань неистовствовать: да отступит от тебя дух лукавый…» поет святой Давид, бряцает в стройные гусли.
Саулом называю мой ум, тревожимый, возмущаемый помышлениями, исходящими от миродержца. Он �
30
Ирмос 6-й песни канона 6-го гласа.