Мистер Дарси и его друзья. Продолжение знаменитого романа «Гордость и предубеждение». Е. Г. Архангельская
голова, но можно было при желании вынуть руки. Под доской было тепло, так как пар оставался там, и вода не остывала.
– Как это ты, Рой, догадался сделать такую штуку?
– Это не я, сэр, а миссис Дарси. Она заказала три таких доски: для Вас, для себя и для мисс Дарси, и приказала покрыть их лаком, чтобы древесина не размокала от пара. Мы всегда, сэр, недооцениваем женскую смекалку. А – зря. Вот Ваш ужин, сэр.
Камердинер положил на доску белую салфетку и поставил на нее поднос, на котором стояла тарелка с мясом, овощами, горкой паштета и поджаренным хлебом. Рядом лежали нож и вилка, и стояла кружка с элем.
– О, Боже! – только и смог воскликнуть Дарси. Он сидел в теплой ванне, доставал с тарелки кусочек за кусочком и чувствовал, как проходит усталость, по телу разливается приятное тепло и его охватывает полное блаженство. Перед камином согревалось развешанное чистое белье. Согретый и отдохнувший, Дарси оделся.
– Рой, где мои чулки?
– Вот, сэр. Миссис Дарси велела надеть эти. – И он подал хозяину темно-коричневые чулки, связанные из хлопка и козьего пуха. Дарси показалось, что он погружает ноги в теплое облако, нежное, мягкое.
В столовой его ждали Лиззи и Джорджиана. Дарси подошел к жене и поцеловал ее в присутствии сестры, чего никогда не делал.
– Лиззи, ты не только прекрасная жена. Ты – волшебница, фея, возродившая меня к жизни. Джо, ты в курсе того, как Лиззи перенесла меня из ада в рай?
Джорджиана улыбнулась:
– Тебе просто повезло, брат, с заботливой женой. Я тоже постараюсь быть такой, как Лиззи, когда выйду замуж, – добавила она и смутилась.
– Не смущайся, Джо, дорогая. Зачем тебе быть такой, как я? Ты будешь поступать так, как подскажет тебе сердце. Если, конечно, будешь любить своего мужа так, как я – добавила Лиззи. Дарси улыбался.
Джорджиана смотрела на брата и удивлялась переменам, которые происходили в нем на ее глазах. Он всегда был добр и внимателен, но редко улыбался, а его веселого смеха очень давно, пожалуй, уже несколько лет, ей не приходилось слышать. Она привыкла к его ровной, спокойной манере говорить. Он был сдержан в проявлении своих чувств. Сейчас же, после женитьбы, с появлением в доме живой и веселой Лиззи, Дарси улыбался, был очень ласков с сестрой и женой, легко отзывался на шутки, часто смеялся.
Но менялся не только Дарси. Джорджиана тоже не была прежней. Раньше она не могла принимать участия в общем разговоре из-за стеснительности. Общение с Лиззи, ее естественная и любезная манера разговаривать с гостями действовали на Джорджиану самым благотворным образом. Она уже смело при посторонних садилась за фортепиано, прекрасно исполняя даже самые сложные пьесы, иногда пела дуэтом с Лиззи и участвовала в общих беседах. Дарси наблюдал за ней с любопытством, радуясь этим изменениям.
Однажды после ужина в гостиной обсуждался небольшой прием, который хозяева собирались дать в Пемберли для друзей. Договорились