Легенда о Мантикоре. Пропащая душа. Илона Ивашкевич
недалеко у входа.
Орк встал в центре площадки перед пайкоровым шатром. Он широко расставил ноги и положил лапы на боевой топор. Остальные сгрудились за его спиной, зажав в лапах оружие. Эуру бросили на снег перед Вархваром.
Из шатра вышел высокий смуглый желтоглазый мужчина. Зябко поёжившись на ветру, он поправил наброшенный на плечи кусок чёрной шерстяной материи, служивший плащом. Из-под края плаща виднелся подол длинного шелкового одеяния, расшитый алыми маками, и край ножен с серебряными накладками. Человек, или существо похожее на человека, было ростом с орка, но из-за многослойного одеяния было сложно разглядеть фигуру. У мужчины были короткие рыжие волосы, перехваченные шелковым шнурком с большими коралловыми бляшками. Терракотовая, словно шоколадная крошка, что в Снерхольм возили торговцы с юга, кожа блестела на солнце, источая тонкий аромат благовоний. На вид пайкору было лет тридцать, но кто знает, сколько могут прожить создания тёмных богов.
– Зачем пожаловал? – Спросил пайкор, щурясь на солнце.
– Товар прими. Хороший товар, – рявкнул орк, выдыхая облачко пара.
– Женщина, – брезгливо поморщился Урдар, поворачиваясь к орку спиной. – У нас хватает своих женщин.
– Дочка правителя с юга, из-за Хавонасильты. Бери, хорошая баба: чёрные волосы, белая кожа.
Собиравшийся было скрыться в шатре пайкор остановился, задумался и, резко развернувшись, подошёл к нелюдю и лежащей пред ним девушке. Каблуки его высоких кожаных сапог звонко стучали по наледи двора, выдавая торговце живым товаром военного.
– Она больна? – Спросил пайкор, наклонившись над свернувшейся калачиком девушкой.
– Резва, как горная козочка. Мы ей грибы даём.
– Нам не нужны строптивые рабы, – отрезал пайкор.
– Любава отдаст за неё целое состояние.
– Ты можешь сам отвезти рабыню к Любаве в славный город Скревен, но она заплатит за это, – мужчина брезгливо ткнул Эуру носком сапога. – Не очень много.
– Путь до Скревена не близок, – отвёл глаза командир.
– Можешь не заговаривать мне зубы. Наслышан я твоих подвигах, орк. Ты, Вархвар, пытался протащить тролленка через ворота, подрался со жрецами Ваера, поругался с Любавой, набедокурил в Скревене. Так что тебя, мой славный Вархвар, к городу на выстрел не подпустят. Хотя нет, подпустят, но только на выстрел…
Пайкор сел на корточки и принялся осматривать Эуру, словно щенка. Приподняв губу, мужчина осмотрел зубы; заглянул в мутные, затуманенные снадобьями глаза; проверил волосы и уши.
– Сколько, если не секрет, ты хотел за эту женщину?
– Двести золотых, – заявил орк, решив, что товар покупателю понравился.
– Больше сорока не дам. Придётся потратиться на подарки для стражи ворот, чтобы протащить её в КаулютМаа.
– Зачем вятку. У этой пропуск есть, – орк стянул перчатку руки девушки, обнажая татуировки.
– Отвратительная гоблинская