«Пена дней» и другие истории. Борис Виан
на четыре квадратных оконца, сквозь которые сочился сероватый, но не тусклый свет. В комнате было тепло.
– Вы все еще будете меня убеждать, что не поменяли квартиру? Да? – спросил д’Эрьмо.
– Клянусь вам, доктор… – начал было Колен, но умолк, потому что поймал на себе встревоженный и подозрительный взгляд профессора.
– …Я пошутил, – закончил он со смехом.
Д’Эрьмо подошел к кровати.
– Что ж, раздевайтесь, я вас послушаю.
Хлоя распахнула пуховую накидку.
– А-а, они вас там соперировали… – произнес д’Эрьмо.
– Да, – ответила Хлоя.
Под правой грудью у нее виднелся аккуратный круглый шрамик.
– Они извлекли нимфею, когда она завяла? – спросил профессор. – Стебель был длинный?
– Кажется, с метр. И большой цветок двадцати сантиметров в диаметре.
– Препротивная штуковина, – пробормотал профессор. – Вам не повезло. Они редко вырастают до таких размеров.
– Ее убили другие цветы. Особенно подействовал на нее цветок ванили, который они поставили рядом со мной в последние дни.
– Странно, – удивился д’Эрьмо, – никогда бы не подумал, что цветок ванили может оказать такое действие. Я рекомендовал бы скорее можжевельник или акацию. В медицине, знаете ли, сам черт ногу сломит, – заключил он.
– Наверное, – согласилась Хлоя.
Профессор прослушал ее, затем выпрямился и сказал:
– Все в порядке. Конечно, следы остались…
– Да? – переспросила Хлоя.
– Да, – подтвердил профессор. – Одно легкое у вас теперь полностью выключено, или почти полностью.
– Это меня не беспокоит, раз другое работает!
– Если что-нибудь случится с другим легким, то это будет весьма неприятно для вашего мужа.
– А для меня?
– Для вас уже нет, – ответил профессор и встал. – Я не хочу пугать вас понапрасну, но будьте осторожны.
– Я буду осторожна, – сказала Хлоя.
Зрачки ее расширились, и она растерянно провела ладонью по волосам.
– Но как я могу быть уверенной, что я больше ничего не подхвачу? – спросила Хлоя чуть не плача.
– Да вы, деточка, не волнуйтесь, – успокоил ее профессор. – Ведь нет никаких оснований полагать, что вы что-нибудь подхватите.
Д’Эрьмо огляделся по сторонам.
– Ваша первая квартира мне больше нравилась. В ней царил какой-то более здоровый дух.
– Да, – сказал Колен, – но это не по нашей вине…
– А чем вы, вообще-то, занимаетесь?
– Учусь жить, – ответил Колен. – И люблю Хлою.
– Значит, вы ничего не зарабатываете?
– Нет. У меня нет работы в обычном смысле этого слова.
– Да, – пробормотал профессор, – работа – вещь отвратительная, я это отлично знаю, но то, что делаешь для своего удовольствия, не может приносить дохода, поскольку… – Он умолк. – В прошлый раз, – заговорил он снова, – вы продемонстрировали мне аппарат, который составлял удивительные смеси. Надеюсь, он все еще у вас?
– Нет, я его продал.