Возвращение Бешеного. Виктор Доценко
и на этот раз, он был уверен, что времени для раздумий совсем не осталось – в любой момент оппозиция перейдет к решительным действиям. Какими они будут, он не знал, но мог предположить самое худшее – военный переворот. Что же ему делать? Он прекрасно понимал, что без фактов ему не поверят, и не только не поверят, но рассмеются прямо в глаза. А может быть, он напрасно так паникует? Может быть, все «решительные действия» оппозиции заключаются в открытых выпадах с трибуны парламента? Что-что, а поговорить наши парламентарии умеют: хлебом не корми – дай побалабонить. И генерал Богомолов решил, что в данный момент лучшим действием с его стороны будет бездействие…
Глава 8
Современный Франкенштейн
Бывший товарищ Богомолова по партии и коллега по Органам Аркадий Сергеевич Рассказов также расхаживал из угла в угол по своему роскошному кабинету в компьютерном центре. Полученные им из Москвы данные были неутешительными: несколько человек, завербованных его агентами, попались на взятках, и новые люди, возглавившие правосудие, вцепились в них мертвой хваткой. Рассказов понимал, что подступиться к ним пока совершенно нереально. Такова природа человека: получив мало-мальскую власть и возможность вершить человеческими судьбами, он хочет казаться (даже себе) честным, волевым, бескомпромиссным и неподкупным. Должно пройти хотя бы немного времени, чтобы отлаженная система подчинила нового чиновника своим правилам. Кто-то сопротивляется дольше, кто-то ломается сразу – все зависит от характера, но мало кто выстаивает, такие, как правило, подают в отставку.
Так что пока о своих подопечных можно забыть и дожидаться того момента, когда новые Генеральный прокурор, министр внутренних дел и министр юстиции вольются в систему, сложившуюся за более чем семь десятков лет.
А эти болтуны! Сколько было обещаний, только помоги им… А сейчас, забравшись в депутатские кресла, ни о чем, кроме своего материального благополучия, говорить не хотят. Синдром «нахапать, пока у кормушки» заменяет разум и благоразумие. Сволота, можно подумать, что они мало получили от его людей. Как же можно быть такими твердолобыми и не понимать, что так нахапать на всю жизнь не удастся, а завоевав авторитет у масс, их доверие, можно долгие годы держать руку на вентиле и самому открывать или закрывать его для других, не забывая, разумеется, себя и своих близких.
Нет! Ни одно государство мира, будь оно вдесятеро сильнее военной мощью, не сможет завоевать и покорить Россию. А если он, Рассказов, ошибается и кто-то ее сумеет завоевать, то и полгода не сможет управлять ею и сбежит оттуда, проклиная день, час, минуту, когда решился пойти против России. Какой разумный западный человек может поверить, что долгие годы «бизнес по-русски» был жизненной правдой, воплотившейся позднее в анекдот: «Своровать ящик водки, продать, а деньги – пропить!» Какому фермеру на Западе придет в голову дожидаться, когда «сверху» спустят приказ – собирать урожай или подождать, сеять пшеницу или огурцы. Или как понять западному руководителю какого-нибудь