Улисс. Джеймс Джойс
xlink:href="#c_761" type="note">{761}. Робкий, в застолье с безбожниками он тщится избегать чаши{762}. Так ему наказал родитель из Ольстера, из графства Антрим{763}. Навещает его тут в библиотеке ежеквартально. Мистер Маги, сэр, вас там желает видеть какой-то господин. Меня? Он говорит, что он ваш отец, сэр. Подайте-ка мне Вордсворта{764}. Входит Маги Мор Мэтью, в грубом сукне косматый керн{765}, на нем штаны с гульфиком на пуговицах, чулки забрызганы грязью десяти лесов, и ветка яблони-дичка{766} в руках.
А твой? Он знает твоего старикана. Вдовец.
Спеша из веселого Парижа в нищенскую лачугу к ее смертному ложу, на пристани я коснулся его руки. Голос, звучавший неожиданной теплотой. Ее лечит доктор Боб Кенни. Взгляд, что желает мне добра. Не зная меня, однако.
– Отец, – произнес Стивен, пытаясь побороть безнадежность, – это неизбежное зло. Он написал знаменитую пьесу{767} вскоре после смерти отца. Но если вы станете утверждать, что он, седеющий муж с двумя дочерьми на выданье, в возрасте тридцати пяти лет, nel mezzo del cammin di nostra vita[125], и добрых пятидесяти по своему опыту, – что он и есть безусый студиозус из Виттенберга, тогда вам придется утверждать, что его старая мать, уже лет семидесяти, – это похотливая королева. Нет. Труп Джона Шекспира не скитается по ночам. Он с часу и на час гниет{768}. Отец мирно почиет, сложивши бремя отцовства и передав сие мистическое состояние сыну. Каландрино{769}, герой Боккаччо, был первым и последним мужчиной, кто чувствовал, будто бы у него ребенок. Мужчина не знает отцовства в смысле сознательного порождения. Это – состоянье мистическое, апостольское преемство от единорождающего к единородному{770}. Именно на этой тайне, а вовсе не на мадонне{771}, которую лукавый итальянский разум швырнул европейским толпам, стоит церковь, и стоит непоколебимо, ибо стоит, как сам мир, макро– и микрокосм, – на пустоте. На недостоверном, невероятном. Возможно, что amor matris[126], родительный субъекта и объекта, – единственно подлинное в мире. Возможно, что отцовство – одна юридическая фикция. Где у любого сына такой отец, что любой сын должен его любить и сам он любого сына?
Куда это тебя понесло, черт побери?
Знаю. Заткнись. Ступай к черту. На то у меня причины.
Amplius. Adhuc. Iterum. Postea[127].
Или ты обречен этим заниматься?
– Телесный стыд разделяет их настолько прочной преградой, что мировые анналы преступности, испещренные всеми иными видами распутств и кровосмесительств, почти не сообщают о ее нарушениях. Сыновья с матерями, отцы с дочерьми, лесбиянки-сестры, любовь, которая назвать себя не смеет, племянники
«Родитель» Маги не был из графства Антрим, но род Маги связывался с местом в этом графстве, называемым «остров Маги».
Земную жизнь пройдя до половины
Любовь матери или любовь к матери
Далее. До сих пор. Опять. После