Судьба попугая. Андрей Курков
никто не выпроваживал ее из школы, и она успела вымыть не только полы, но и подоконники, что ей удавалось чрезвычайно редко.
– Здравствуйте, Василь Васильич! – улыбнулась она, увидев в дверях Банова. – Как здоровьице?
– Хорошо, хорошо, – сказал Банов. – Вы уж не задерживайтесь, внуки, небось, ждут?
– Иду, иду уже! – Петровна закивала седой головой.
Банов постоял над ней минуты три, пока она не собрала свои вещи и не вышла на улицу.
Щелкнул замок – двери в школу были закрыты, – и Банов, сунув длинный ключ в карман брюк, поднялся на второй этаж.
На столе в кабинете лежала телефонограмма из Наркомпроса.
«Передал дежурный Бутенко, принял завуч Кушнеренко», – прочитал Банов. Поставил чайник, сел за стол и взял телефонограмму в руки.
«19 октября в 11.00 утра быть в Кремлевском Дворце Съездов. При себе иметь несколько сдвоенных листов бумаги, ручку, бутерброды для перерыва. Состоится собрание директоров школ Москвы и Московской области, после чего все директора будут писать сочинение на тему: «Что изменилось в СССР за последние десять лет».
– А что изменилось? – спросил сам себя Банов, дочитав телефонограмму.
Пока он искал ответ на вопрос, заболела голова.
Потом вскипел чайник.
К двенадцати надо не забыть вернуться в очередь.
Банов снял телефонную трубку, накрутил номер Ройдов.
– Алло? – прозвучал женский голос на другом конце провода.
– Алло, Клара?
– Да. Товарищ Банов? Где вы пропадали?
– Много работы… Очень много работы… – ответил директор школы. – Как Роберт?
– Хорошо, товарищ Банов. Можно, я к вам сейчас приду? На улице сухо…
Банов тяжело вздохнул. Ему хотелось побыть одному, но, кажется, это было уже нереально.
– Приходите! – сказал он.
Через полчаса Банов и Клара сидели на крыше и пили чай.
Уже вечерело.
– Вы такой взволнованный сегодня! – проницательно заметила Клара. – Что-то произошло?
– Да, – начал было говорить Банов, но тут же замолк, поняв, что не имеет права рассказывать об увиденном, особенно женщине. Но все-таки хотелось как-то поделиться новостью, и он осторожно, почти шепотом сказал: – Клара, он жив!
– Кто? – спросила Клара.
– Он… Кремлевский Мечтатель… ну, который жил, жив и будет жить…
Глаза Клары широко раскрылись.
– Как?! – воскликнула она.
– Я только прошу вас никому об этом не говорить… Я сам его видел сегодня… в бинокль…
Что-то заклокотало в горле Банова, словно он захлебнулся словами.
– Где вы его видели?
Директор школы только отрицательно замотал головой, не добавив к сказанному ни единого слова.
Допили чай и уже спускались через слуховое окошко, когда Банову стало неприятно, показалось, что он обидел Клару, и тогда в темноте чердака он обнял ее, прижал к себе и произнес:
– Может быть, мы вместе пойдем к нему…
Когда Клара ушла,