Жизнь волшебника. Александр Гордеев
а тем более – к близости. Это мужик готов всегда, а женская готовность имеет
намного боольший люфт. Не добивайся женщин судорожно: пусть события развиваются словно
сами по себе. И заруби на носу замечательное, фундаментальное поучение Кости: не убеждай
женщину, а волнуй. Пример с Мариной именно это и доказал. Правда, специально он этого
волнения не создавал. Вся его заслуга состояла лишь в том, что он оказался чем-то похож на её
мужа, с которым Марина рассталась с месяц назад. Вместе они не прожили и двух лет.
– И почему же вы разбежались? – спросил её тогда Роман за домашним завтраком.
– В таких случаях говорят, что не сошлись характерами, – грустно пояснила она, – но мы-то,
если точнее сказать, не сошлись умами. Он ушёл, ничего не объясняя, чтобы не обидеть меня. Но
я знаю причину: он считает меня неумной.
Тут оставалось лишь сочувственно покачать головой. Трудно сказать: умна она или нет.
Обыкновенна – это да.
Пожалуй, эта победа похожа на подачку – доблести в том, чтобы просто быть похожим на кого-
то, никакой. Надо расти. Читать, думать и расти. Тем более что теперь этот город – свой.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Фантики
Купание в женщинах – вот главное теперь занятие Романа, легко «засветившее» все его
глобальные созидательные стремления. Первая, почти случайная любовная победа, будто во всю
ширь распахивает большие ворота города, войдя в которые он оказывается перед тысячами других
уже открытых дверей. Так, может быть, кстати, он вовсе не так и плох? Чем не хороша, например,
та же его блондинчатость, которой он обычно стесняется? Модная, короткая стрижка, сделанная в
центральной парикмахерской города, сто восемьдесят роста, уверенное поведение,
распрямлённая спина и слегка циничная, намеренно равнодушная маска на лице создают тот его
46
динамитный образ, который легко взрывает женские сердца. Очень скоро его первое смущение в
городе и обидные неудачи кажутся нелепостью. Знакомства идут потоком, и он старается не
пропустить ни одной возможности. Даже удивительно до чего же быстро всё меняется. Ещё этой
весной, вернувшись из армии таким чистым и нравственным, он ужасался мысли о возможности
женщин, кроме одной единственной, которую он должен был встретить. Теперь же с
любознательным азартом ведёт всё возрастающий, так сказать, любовный счёт… Эх, наивность…
Как она сладка и приятна, но, наверное, никого и никогда не пожалел ещё о том, как легко, будто
растаявшая карамелька стекает она потом с души. В этот головокружительный период Большого
Гона (Роман специально формулирует его так, как одну из частей личной, начинающейся
биографии) он похож на постоянно включенный локатор. Даже в автобусе он не становился к
женщинам спиной, чтобы не пропустить и проблеска перспективы. Он никогда не останавливает на
улице