Мартовский заяц, или Записки мальчика индиго. Родин И. О.
Правды». Главное государственное издательство могло также позволить себе содержать хоккейную и футбольную команды, «Дом творчества» и кучу другой дорогостоящей социалки. Кроме того, работникам периодически выделяли машины, а также квартиры. Возможно, поэтому руководство не крохоборничало и сквозь пальцы смотрело на всевозможных «несунов». С одной стороны, тырить с рабочих мест было особо нечего, а с другой – беднее организация все равно не становилась. Иногда даже создавалось впечатление, что народ в основной массе тащил с производства скорее из азарта, чем из корысти. Именно этим можно объяснить, что зачастую «тырились» такие вещи, которые в хозяйстве никак не могли пригодиться. В то время вообще были популярны два народных афоризма. Первый: «Они делают вид, что нам платят, мы делаем вид, что работаем». И второй: «Мы не воруем, а компенсируем ущерб, нанесенный государством». В общем, армия тех, кто пер с производства все, что ни попадет под руку, в позднее брежневское время была почти равна населению страны. Мой родитель, как выяснилось позднее, среди работников своего цеха относился к группе «умеренных» несунов. Были, соответственно, и «неумеренные». Особенно среди последних, по словам отца, прославился некто по кличке «Глыба». Впрочем, истории, случавшиеся с ним, (по крайней мере, некоторые из них) заслуживают отдельного описания.
Это был здоровенный, как гоблин, мужик родом из деревни и имеющий неоконченное среднее образование – проще говоря, пять классов. Глыба открыто заявлял, что если он в какой-то из дней не вынес с «Правды» хотя бы гайку, то этот день для него прожит зря. О Глыбе на «Правде» ходили легенды, поскольку он был в своем роде уникальной личностью. Например, по рассказам очевидцев, он никогда не лечился и даже не ходил в поликлинику. В какой-то момент это выяснилось, и поскольку «Правда» была образцовым производством, его обязали пройти диспансеризацию. Среди прочего предписано было сдать анализ кала. Поскольку Глыба не знал, как это делается, он обратился к друзьям по работе. Те, судя по всему, охотно объяснили ему узловые моменты процесса. В общем, в один из дней в ведомственной поликлинике появился Глыба с трехлитровой стеклянной банкой в руках, наполненной, так сказать, материалом для исследований. Некоторое время он нерешительно толокся в коридоре среди сидящих в очереди пациентов, не зная, куда идти дальше. Минут через десять ему это надоело, и он, стоя посреди коридора, зычным басом вопросил, обращаясь, по-видимому, ко всем разом: «Ну, и где тут у вас говно на кал сдают?» Естественно, на следующий день над этим потешалась едва ли не вся «Правда». Однако данным юмористическим инцедентом медицинские мытарства Глыбы не закончились. Видимо, чтобы обследовать полностью, его на несколько дней поместили в стационар. Соседи по палате, уже наслышанные об особенностях нового пациента, решили продолжить славную традицию. По утрам вместе с таблетками всем раздавали направления к тем или иным врачам, а также на анализы. Сперев у медсестры чистый бланк, хохмачи аккуратно заполнили его на