Гипотеза Дедала. Лев Наумов
В общем, контингент вызывал большие сомнения. С натяжкой я мог занять в спектакле разве что одного из числа тех, кто пришел в течение трех месяцев, да и то предпочел бы этого не делать, а найти кого-то другого.
Похожая история происходила с декорациями. М. с пеной у рта настаивал, что над сценой будет висеть настоящий колокол исполинского размера. Согласно его задумке, с одной стороны, он должен изображать свод, своеобразную крышу аллегорического дома, а с другой – артисты будут бить по нему молотами, извлекая чрезвычайно громкие, но красивые звуки в драматичные моменты.
Вынесем за скобки вопрос о том, откуда бы взялся такой колокол, – режиссер заявил, что его отольют по эскизу специально для спектакля и мне не стоит об этом беспокоиться. «У вас и так дел невпроворот», – говорил он, улыбаясь, и в этих словах со временем мне начала слышаться издевка. Но когда я сообщил в театре о том, что собираюсь повесить на балках настоящий колокол диаметром в три четверти сцены, все решили, что мой разум помутился – мне же пришлось выдавать эту безумную идею за собственную.
Очевидно, что никому другому, кроме разве что М., не пришло бы в голову ничего подобного. Громадину бы изготовили, например, из папье-маше, а звон раздавался бы через динамики, став элементом фонограммы. «Вы понимаете, что балки не выдержат?! Они сломаются, даже если вы его просто повесите! – кричал на меня директор. – А уж от ударов, когда пойдет вибрация… Да и как вы собираетесь внести чертов колокол в театр?! Он же не пройдет в двери! Я уж не говорю о том, что артисты и зрители в первых рядах могут оглохнуть! Зачем это все нужно?! Подобное безумие разве что М. устраивал в лучшие годы». Несчастный глава театра сам не осознавал заключенной в его словах иронии, но я от души посмеялся, выйдя из кабинета. Более того, мне было очевидно еще и то, что колокол окажется непропорциональным – при заданном диаметре и обычной форме он попросту не поместится над сценой по высоте. Значит, и «голос» его будет странным, вовсе не таким, как хочет мой благодетель… Я все это понимал, но в присутствии директора был вынужден настаивать.
При следующей встрече с М. мне не удалось убедить его уменьшить исполина хотя бы вдвое, а ведь это бы решило по крайней мере часть проблем. Но режиссер стоял на своем и не собирался идти на компромиссы. После нескольких подобных разговоров он обещал, что вскоре решит и вопрос с тем, как внести огромный колокол в зал. Когда ситуация вновь оказалась на грани скандала, в театре появился первый строитель, который начал производить замеры для, как он выразился, «расширения дверного проема». В последующие дни привозили отбойные молотки, цемент, приезжали разные инженеры… Директора это всерьез настораживало, поскольку подобные работы, как я понял, с ним никто не согласовывал. Он сам позвонил по этому поводу М. Что тот ему сказал, мне не известно, но – факт остается фактом – после их разговора глава театра более не беспокоился.
Шли месяцы, никакие работы так и не начались, хотя строители постоянно