Бытие техники и сингулярность. Станислав Сергеевич Бескаравайный
и чертежей. Но такое разделение все равно остается слабым – слишком много не подпадающих под него частных случаев[13]. Такое большое число исключений возникает из-за того; что фундаментальное определение В. И. Гнатюк пытается обосновать не столь же фундаментальными свойствами техники; но особенностями оформления документации – явлением куда более узким; чем рефлексия.
Однако сама ошибочность такого разделения показывает путь к критерию различия искусства и техники. К уточнению самого понятия техника.
Если мы признаем технику способом существования искусственных отрефлексированных систем; то какова форма проявления этого способа; его видимая сторона?
Чтобы существовать; техника должна изменять окружающий мир. Это не может быть чисто утилитарное изменение (в смысле удовлетворения человеческих потребностей); это не может быть чисто механическое или чисто химическое воздействие – какую бы форму ограничения мы ни избрали; она будет узкой. Если говорить о предельно общем характере воздействия; то можно сказать; что необходимо обеспечивать тождество той информации; которая есть рефлексия техники и рефлексируемой системы; в применении к человеку это можно назвать тождеством бытия и мышления. Но как постижение истины в историческом масштабе неотделимо от практики; так и для техники необходимость деятельности по собственному сохранению приводит к необходимости обретения истины. Это то самое «раскрытие потаенности»; о котором рассуждал М. Хайдеггер. Но раскрытие это не может быть отстраненным; сделанным в отрыве от техники; от цивилизации. В частностях сколько угодно; но в целом – нет. Это тождество бытия и рефлексии может обеспечивать существование техники лишь если оно формирует будущее. Техника сохраняет себя, формируя будущее – для техники практика есть абсолютным критерием истины; поскольку сама возможность практики и есть техническое; а возможность продолжать переделку настоящего, закладывая будущее, и обеспечивает бытие техники[14].
Можно возразить, что искусство тоже формирует будущее. Но посредством лишь тех методов и приемов, которые описываются эстетическими категориями. Медицина – определяет будущее через воздействие на тело человека. Экономика – через процессы обмена. В рамках юриспруденции применяются только действия, описанные в законах государства.
Техника в широком смысле – включает в себя и медицину, и юриспруденцию с искусством и все другие разновидности сколько-нибудь упорядоченной человеческой деятельности. Но там каждая система отягощена необходимым набором категорий или же ограничена предметом применения. Техника сама по себе не нуждается в подобных ограничениях, ограничения в гуманитарных дисциплинах определяются потребностями человека. Поэтому, когда возникает необходимость в воздействии на природу, в предметно-орудийной деятельности, тогда техника предстает в своей бесчеловечности. Образно говоря, скрипка создана, чтобы
Например, помимо утвержденной проектной документации есть изменения, принимаемые без нее: во время постройки дома могу достроить два лишних этажа вообще без документов. Или часто используемая на чертежах надпись «выполнить по месту», то есть техническое изделие заведомо не полностью отражено в документации.
Лейтмотив книг Р. Курцвейла – предсказание будущего мозгом человека, как свойство разума [113]. И тут можно проводить грань между человеком, как биологическим существом, и человеком – как машиной, между его животной активностью и действием цивилизации.