Двойные двери. Татьяна Свичкарь
мне, что вчера случилось, – попросил Антон.
Тот же взгляд исподлобья – и молчание.
– Где ты нашла Анну… (ладно, чёрт с ним, с отчеством, не мог он его вспомнить)
– Во дворе, – выдавила девочка. Так невнятно, почти про себя, пришлось переспросить.
– Как это было? Ты встретила её во дворе? Одну или с кем-то?
– Одну, – Сима боязливо оглянулась, точно кто-то мог их услышать, и добавила, – Она в подвал ходила.
– В подвал?
– В летний погреб, наверное, – сморкаясь, пояснила Елена Львовна, – Хотя, что ей там делать – не представляю. Там одни запасы… Не могло же ей прийти в голову лезть в бочку за огурцами.
Сима переводила с Антона на Елену Львовну настороженный взгляд. Она решила ни за что не говорить, что Аня ходила вовсе не в погреб, а в какой-то странный, чуть ли не нарисованный подвал. Подвал, который при этом, несомненно, был. Не хватало ещё, чтобы Симу сочли тоже больной, и начали делать уколы и ей. Но Аню-то не выгонят отсюда, а её-то выгонят, если она заболеет и не сможет работать.
– Аня не говорила, что её что-то напугало? Может быть, она опять этого своего… призрака видела?
Сима отчаянно – то трясла, то крутила головой – нет, мол, нет, ничего не знаю.
– Ладно, отпустите её, – махнул рукой Антон.
Надо было видеть, с какой быстротой скрылась эта самая Сима!
Между тем, лекарство начинало действовать, в глазах Ани уже читалась усталость, голова её клонилась на грудь. Ей нужно было помочь лечь, но Маша медлила, чуть ли не со страхом. Значит, она испытала то же самое, что и Антон, прикасаясь к хозяйской дочке.
Антон заставил себя взять Аню за плечи, уложил её, укрыл одеялом. Бр-р-р… ну и ощущения. Если бы у него был пистолет, он бы мог сейчас, не думая ни о чем, застрелиться.
Он сел напротив Елены Львовны, переплёл пальцы на коленях:
– Я всё-таки уверен, что ей надо полежать в больнице, – сказал он, – Поймите же, сейчас можно обойтись «малой кровью». То есть, пролежит она там недолго, несколько недель, и лекарства будут максимально щадящие. Она потом сможет восстановиться после них, станет такой, как раньше. Если же сейчас запустить болезнь – она может лечиться годами. И медикаменты там будут совсем другие уже.
И ещё, – добавил он, – если у вас есть возможность, материальная возможность, ей бы лучше лечиться не у нас, а где-нибудь…. Израиль… Германия…. Там применяют другие препараты. Мягкие, чуть ли не на травах, но очень эффективные. Они не разрушают личность, но они корректируют поведение человека, он ведёт себя как нормальный. Если вы решите её туда отправить – я могу отвезти Аню, или найду кого-то, кто бы ей отвёз и опекал.
– Пока я сидела с ней, мне стало плохо, – шёпотом пожаловалась Елена Львовна, – Знаете, такое странное чувство…. Мне стало страшно, очень страшно.
И вдруг сказала, вроде бы ни с того, ни с того, ни с сего:
– Может быть, нам освятить дом?
Антон не сразу понял, почему