Избранные произведения. Том 2. Повести, рассказы. Талгат Галиуллин
груши. Это ещё мы ведём речь лишь о двух миллионах татар, живущих в Татарстане! Живущим за пределами Татарстана помощь придёт позже!
Габдельгазиз не на шутку распалился и настолько вошёл в роль, что посчитал вполне логичным то, что у взволнованного Сайфи из глаз брызнули слёзы.
– Пожалуй, в будущем мы накормим своим волшебным продуктом и татар от смешанных браков, – торжественно завершил свою пламенную речь Габдельгазиз.
Руководитель администрации слушал всё это выступление, глядя в окно, и трудно было понять, о чём он, собственно, думает.
– Название какое-то странное, – проговорил он, наконец, воспользовавшись паузой. – Топинамбур. Это, вроде, какая-то новая культура, наши предки вряд ли о ней знали. Я-то всегда думал, что силу и мощь они получали от конины и кумыса. Надо же, оказывается, мы совсем не знаем своей истории, – сказал он, то ли шутя, то ли всерьёз.
– Ну так земляная груша с кониной как раз гармонирует. Топинамбур – слово-то, по-моему, татарского происхождения: «Тяпи» – нога, значит, такая сила приливает к ногам, что заставляет всё время двигаться вперёд.
Здесь руководитель администрации от души громко расхохотался.
– Ну ладно, ребята, дерзайте, дам вам землю самую лучшую, плодородную, мягкую, как грудь кормящей женщины. Говорят, умелые руки почву в золото превращают. Только смотрите, чтобы всё это не оказалось пустой болтовнёй.
С этого дня на душе у Сайфи стало совсем спокойно. Он решил, что все свои сбережения он вложит в это святое дело. Теперь ему было стыдно за свои прежние сомнения и прижимистость.
Габдельгазиз узнал, что в Москве есть организации, оказывающие финансовую поддержку новым начинаниям, в особенности производителям экологически чистых продуктов. Он решил посетить эти организации лично. Тут уж без подарков не обойтись. Известно, что москвичам очень нравятся татарстанские норковые шапки, чистопольские часы, зеленодольские стеклянные изделия, чак-чак, мёд. Ну ещё, конечно, шубы казанского мехкомбината. Но шубы, пожалуй, понадобятся попозже, когда будут установлены более тёплые взаимоотношения.
Сайфи, походив по магазинам, все эти подарки приобрёл, на своей машине довёз Габдельгазиза до вокзала и посадил на фирменный поезд «Татарстан». Габдельгазиз решительно отверг предложение ехать в плацкартном вагоне подешевле.
– Сам-то я, дорогой Сайфи, обошёлся бы, мог бы и в тамбуре добраться. Купе – для меня аудитория, возможность познакомиться поближе, пообщаться. Нам ведь дорог каждый человек, поддерживающий идею топинамбура.
Таким образом, Сайфи оставалось только устыдиться своей скупости и нелепости своего предложения.
В Москве Габдельгазиз около недели жил в шикарной гостинице, в номере высшего класса. Москва навеяла на него романтические воспоминания молодости. Красная площадь, Мавзолей Ленина, всё было до боли знакомо и близко ему, как человеку, в своё время несколько лет прожившему в Москве в качестве студента. Насчёт топинамбура он попытался торкнуться