Куда уходит детство. Николай Шмагин
конторы с бумагами, инженерик в приплюснутой фуражечке, ногу натираю до крови. И всё за 350 рублей в месяц, – возмущался дядя Митя. – Всё, баста! Тоже стану художником…
Он замолчал было, но любопытство распирало его:
– Да, и такой работы лишиться, не понимаю, – покачал он головой в недоумении, подозрительно поглядывая на невестку. – Признавайся, Николай, за что тебя попёрли? Небось, напился до чёртиков, и подрался, так?
Отец молчал, не желая бередить душу воспоминаниями. Такое не забудешь.
– Ну, чего пристал к брату? А то ты его не знаешь. Напился на банкете, хвастаться начал, а когда меня их директор на танец пригласил, он и взбеленился.
– Так он тебя лапать начал, ну я ему и врезал промеж гляделок чувашских пару раз. Его замы на помощь подлетели, тут и началось.
– Драться ты мастак, а вот соображаешь плохо. Ну, станцевала я один танец. Делов-то. А он директора своего бить бросился. Накостыляли да выбросили на улицу. Еле до дома довела. Кошмар. Стыдно вспомнить.
В комнате наступила неловкая пауза.
– Да ладно, чего уж там, – махнул рукой отец, – просто надоело. Директор чуваш, замы его тоже. Национальные кадры. А я этого не люблю. Вот поедем, заколотим деньжат, – размечтался отец, – глядишь, и домик свой купим, – подмигнул он жене с сыном. Все заулыбались ему, а бабушка чмокнула любимого сына в облысевшую маковку.
– Аминь, – подытожил дядя Митя, и сделал ход: – тебе шах.
– Ах, ты, ёксель-моксель, ёкарный бабай, – задумался отец над ответным ходом. – Ё-к-л-м-н, о-п-р-с-т, – ободряюще кивнул он сыну, и Ванька сел рядом с отцом, болея за него. Он впитывал происходящее и услышанное, как губка воду.
– Нас пятеро, одного не хватает, – пересчитал игроков Генка Черняк, и вдруг увидел соседского мальчишку из дома напротив, вышедшего из ворот погреться на солнышке, поглазеть по сторонам.
– Эй, Венка, давай дуй сюда, нам вратаря не хватает!
И вот мальчишки трое на трое играют в хоккей самодельными клюшками, гоняя тряпичный мяч возле осевшей и потерявшей былой, грозный вид снежной крепости. Остановившись передохнуть, Ванька увидел полузабытую, было, бабушку Маресьеву, и бросился ей навстречу, оставив приятелей.
– Бабуля! Я тебя сразу узнал, – произошла радостная встреча соскучившихся друг по другу родственников.
– Пришла вот вас проведать, как вы тут поживаете? Забыл, небось, бабушку-то с дедом, – причитала бабушка, с трудом поднимаясь по лестнице вслед за лёгким на ногу внуком…
– Сватья пришла, проходи-проходи, раздевайся, – улыбалась ласково папина бабушка, помогая раздеться маминой. – Тосенька, посмотри, кто к нам пришёл, радость-то какая, господи, – позвала она невестку.
Из маленькой комнаты показалась мама с Вовой на руках. Она тоже обрадовалась приходу матери. Дядя Юра засуетился по хозяйству.
Бабушка Маресьева покосилась на чересчур приветливую, как ей показалось, сватью, и присела к столу, оглядывая квартиру.
– Пришла вот навестить, мать всё