Садовник для дьявола. Оксана Обухова
надо обострять. Пожалуйста. Мы тут и так на нервах все.
– Хорошо. Так когда проснулись остальные?
– Первой, как вы поняли, встала Вера Анатольевна. Потом, к счастью, Денис догадался разбудить меня. Я сразу измерила Вере Анатольевне давление, дала лекарство. Потом уже я сама вызывала милицию и будила Катарину и Павла.
– Они спали крепко?
Елена отвела глаза:
– По большому счету я разбудила только Пашу. Дальше он уж сам.
– У них тоже разные спальни? – подняла брови вверх бабушка Губкина, всю жизнь проспавшая с храпящим Васей на одной панцирной кровати.
– У них разный режим дня, – уклончиво произнесла Елена. – Катарина выходит из своей комнаты не раньше одиннадцати. Павел Алексеевич в это время уже давно на работе. Серафима поднялась сама, наверное, услышала, как я бегаю по дому с аптечкой, как вызываю милицию.
– Нож в этой бочке нашла милиция?
– Конечно. Они приехали с собакой. У нас за этим забором крайне нервный депутат живет, – усмехнулась Лена, – такой шум поднял, репортеров вызвал – это, мол, на него, бедняжечку, охотились, но домом промахнулись.
– Понятно. А что-нибудь еще, кроме садового ножа, нашли?
Вопросы бабы Нади производили на Елену странное впечатление – как будто прокурорский следователь сызнова заехал. Она закусила нижнюю губу, покрутила шеей, словно та закостенела.
– Леночка, – подстегнула странная гостья, – свекровь тебя помочь просила.
– Ну я не знаю, – плечи Лены описали два неопределенных полукруга, – имеет ли это отношение к делу. У нас в семье не принято сплетничать…
– Лен, ты говори, а я уж сама решу – что сплетни, что по делу.
– На ветке шиповника возле ворот нашли обрывок прозрачной белой ткани. Похожий на кусочек пеньюара или ночной рубашки. Под камнем возле нашего дома собака унюхала папиросный окурок с марихуаной, – быстро, словно боясь, что решимость сплетничать вот-вот иссякнет, заговорила Лена.
– Так-так, – нахмурилась Надежда Прохоровна. – Окурок – чей?
Елена отвела взгляд, вздохнула:
– Симин. Свежий.
– Она у вас что ж, наркотиками балуется?
Новоиспеченная вдова выдержала испытывающий прямой взгляд, но не ответила.
– Понятно, – кивнула баба Надя. – И давно с ней это?
– Я не нарколог.
– Отец знал?
– Конечно. – Елена встала полубоком, снова стала смотреть в сторону. – Несколько раз Серафиму сажали под домашний арест.
– Проблемная девочка? – негромко вставила слово Софья Тихоновна.
Елена развернулась к ней и фыркнула так, что стало совершенно ясно: «проблемная девочка» – щадящая формулировка.
– Понятно, – вновь, уже с сочувствием, пробасила бабушка Губкина. – Досталось тебе с ней?
– Да нет, ну что вы! – неожиданно и горячо воскликнула Елена, приложив обе ладони к груди. – Сима чудная девочка! Возраст!.. Когда я только приехала сюда, ей было одиннадцать лет. Мама