Кружева от госпожи Феи. Лука Каримова
раз опускала чайный пакетик в чашку с кипятком и думала, что сейчас у нее такой же унылый и мокрый вид, как у этого «Липтона».
Утерев слезы и, как следует, высморкавшись, слушая очередную болтовню по телевизору «Давай поженимся», Титания набрала номер мамы. Международные звонки обходились ей очень дорого, поэтому с Розой они созванивались нечасто.
«Роза… когда мне исполнилось шестнадцать, мама попросила называть ее только так. Потому что «мама» старило ее и делало безнадежной теткой без будущего. И все что ей остается – это зачитываться любовными романами до глубокой ночи, пока я вышиваю крестиком».
Звуки гудков усыпляли, и Титания готова была выключить мобильный, пока не услышала мелодичный и такой родной в эту минуту голос. Слезы сами навернулись ей на глаза, губы скривились, она вновь была готова расплакаться.
– Ма-а-а-м… Славик мне изменил, – пожаловалась она, утирая очередную порцию соплей.
То, что последовало дальше, Титания никак не ожидала услышать от своей интеллигентной матушки.
Женщина мило обратилась к Ричарду по-английски, и, уйдя в другую комнату, выдала настоящую лекцию, разбавленную крепким русским матом. От услышанного, Титании резко расхотелось плакать и жаловаться на превратности судьбы, и неумение мужчин быть верными. Ее разбирал смех: и зашедшая в кухню за пачкой чипсов Любочка, взглянула на гостью округлившимися глазами, после чего покрутила пальцем у виска и ушла.
– Так что радуйся, что всевышний избавил тебя от этого хиркуса1! Настоящий поркус2! – вместе с английским, Роза активно изучала латынь, помогая Ричарду в его работе.
– Надеюсь, ты хотя бы не додумалась оставить ему деньги за проживание?
– Конечно нет, – все еще улыбаясь, ответила Титания.
– Хорошо, у нас с Ричардом есть накопления – хотели полететь в Швейцарию, но лучше я отдам все тебе. Купи недорогую квартирку, для первого взноса тебе хватит, и смени уже работу! Мне не нравится, что моя дочь фея, прозябает в каком-то замшелом ателье! Что бы сказала твоя бабушка?!
Новость о том, что Роза и ее мать с дочерью – феи, Ричард воспринял с энтузиазмом. Даже если бы Роза отвергла его, мужчина ни за что не сдался бы. Профессорская натура в нем преобладала больше, чем людские суеверия. Розу он боготворил и даже позволял себе при друзьях, называть феей.
– Мама, бабушка ничего бы не сказала, она бы просто сделала из его верпа3 ростбиф и подала к столу своему французскому бульдогу, – вторила она матери на латыни. – Кстати, как она там?
– О, твоя бабушка не умрет, пока не увидит весь мир. Конечно, в ее возрасте уже тяжело летать, еще эти проклятые самолеты, но ее крылья в полном порядке. На прошлой неделе, Ричард нашел ей отличный парапланерский шлем, но она отказалась, мол, слишком громоздкий, поэтому осталась в своей шапке-авиаторе. Сейчас она, кажется… на Фарерских островах, а может уже и в Исландии, – рассказывала Роза. – Ей безумно нравится отдыхать в палаточных