Книга Дины. Хербьёрг Вассму
отдавались в ее теле.
Все было кончено.
По дороге к гавани Дина молчала. Не двигалась. Спина у нее была прямая, как у генерала.
Шейный платок Иакова намок от пота. Он не знал, куда деть руки. Его мучила мысль: что было хуже – казнь или желание Дины увидеть ее?
– А этот-то держался молодчиной, – заметил извозчик.
– Да, – тихо откликнулся Иаков.
Дина смотрела в пространство и как будто не дышала. Наконец она громко и глубоко вздохнула. Словно закончила трудную работу, которая давно тяготила ее.
Иакову было не по себе. Весь день он не спускал с Дины глаз. Пытался заговаривать с нею. Но она только улыбалась непривычно тепло и тут же отворачивалась.
На другое утро, уже в море, Дина разбудила Иакова:
– У него были зеленые глаза, он посмотрел на меня!
Иаков прижал ее к себе и стал покачивать, словно ребенка, которого не научили плакать.
По пути домой они заехали к друзьям Иакова в старинное имение Тьотта. Они как будто попали в древнюю королевскую усадьбу. Такие там царили порядки, и такой им был оказан прием.
Иаков опасался Дининых выходок. И в то же время был горд, как охотник, который показывает своего нового сокола. Тут уж волей-неволей приходилось мириться с тем, что эта птица больно клюет того, кто держит ее без перчатки. На Дину не произвело ни малейшего впечатления, что они гостят в усадьбе, которая в былые времена принадлежала и помощнику судьи, и советнику юстиции и в пору своего величия была больше трех пасторских усадеб, вместе взятых. От нее не дождались вежливых восторгов по поводу великолепного убранства комнат. Она даже не обратила внимания, что в главном двухэтажном здании было тридцать четыре локтя в длину.
Но всякий раз, когда они проходили мимо древних каменных надгробий у въезда в усадьбу, Дина замирала на месте. Она преисполнилась глубочайшего уважения к этим старым камням и хотела узнать их историю. И выбегала даже босиком, чтобы посмотреть на них в причудливом вечернем освещении.
Хозяин рассказал, как получилось, что весь Нурланд попал в руки богатого датчанина Йокума Юргенса, или Иргенса, как его еще звали.
Этот управляющий королевскими владениями в Ютландии был камергером Христиана IV. Сей великий хитрец продал королевскому двору столько рейнского вина и жемчуга, что, когда пришло время расплачиваться, у казны не хватило средств. Вместо серебра ему отдали, согласно документу от 12 января 1666 года, все королевские владения в Хельгеланде, Салтене, Лофотенах, Вестеролене, Анденесе, Сенье и Тромсё. Так король возместил свой долг в тысячу четыреста сорок вогов[7] серебра.
Это была добрая половина всего Нурланда. К этому следует прибавить Будёгорд – главную резиденцию губернатора, усадьбу судьи в Стейгене и королевскую десятину налога со всей провинции.
Эта история так потрясла Дину, что она немедленно хотела заставить Иакова снарядить карбас и провезти ее по всем местам, за которые было заплачено рейнским вином и жемчугом.
Она тут же предложила молоденьким хозяйским