В военную академию требуется. Надежда Мамаева
которые с самыми опасными тварями бездны борются! – В голосе Рейзи послышалась гордость и превосходство.
Мне стало чуточку обидно. Интересно, смог бы этот «элитный» без своей магии добыть саблю из аллурийской стали, протащив ее под носом у пограничного контроля? Или смог бы нырнуть на запредельную глубину с утеса, уходя от преследователей, и при этом не напороться на острые скалы? Или… Впрочем, вслух я сказала другое:
– И что, если магиня, то в порубежники не берут?
– Берут. И в атакующих магов берут, и в защитников, и в артефакторов боевых амулетов, и в военные летные отряды, если дракон или гарпия. Ну и в порубежники, знамо, тоже берут. Хотя и очень редко, – буркнул Рейзи. За этим его неохотным ответом чувствовалось что-то свое, личное. – Но только самых сильных, хитрых и настойчивых. На моем курсе тоже учится одна… такая. Статия. Стерва редкостная. И зараза. Так что, Крис, держись от нее подальше.
– Запал? – догадалась я.
– Да иди ты… – послышалось недовольное в ответ.
Я усмехнулась. Как успела выяснить, мой сосед – с третьего курса. И вроде ему стукнуло двадцать лет, но вел он сейчас себя как мальчишка. Хотя если чувства искренние, то мужчины часто ведут себя словно дети. В этом я убедилась, глядя на отца. Да и мама от него в этом плане не отставала, и дурачились они на пару.
– Куда я пойду, тут четыре стены и эта… живопись.
Я мотнула головой на один из шедевров, хоть Рейзи не мог увидеть и оценить прелесть «фрески».
– А, ты же в любимой камере Рига…
– Кого?
– Ригнара. Он, наверное, во всей академии один нормальный светлый.
– Это еще почему? – Мне стало любопытно.
– Потому что сам поступал. Без этого… императорского назначения. Наравне с нами. Правда, его тогда ректор брать не хотел. Не знаю уж почему… В общем, запутанная история. Но, если что, знай: Риг, он нормальный. Хотя и на всю голову ушибленный, но нормальный.
– А ушибленный-то почему?
– Потому что светлый, – выдал прописную для темных истину Рейзи. – Вот ты – нормальный. Поступил по-темному: пришел, выгрыз свое место зубами у светлого. Еще и в карцер угодил… Погоди, послезавтра выйдешь отсюда героем.
В последних словах темного я сильно усомнилась. А он между тем продолжал:
– Только я не понял… У ректора там, в кабинете… Почему у тебя три круга было? Ты дуал? У тебя две стихии? Когда я присягу принимал, от меня черный круг разошелся. От светлых – белый идет. А от тебя – красный и темный. Мне, правда, показалось, что еще белый, но такое только у рода Блеквудов возможно… Но ты явно не из них.
– Не из них, – открестилась я. – И не обзывай меня дауном.
– Дуалом, балда! – развеселился Рейзи. – Это маг, которому сразу две стихии подвластны.
И тут я услышала шаги по коридору.
– Шухер! – скомандовал темный, и мы без лишних слов закрыли наше «слуховое окно».
Спустя несколько ударов сердца в мою камеру пожаловал гость. Да такой, что я поняла: рано обрадовалась