Ярый князь. Виктор Карпенко
наконец, с раздражением выдавил он из себя.
– Не булгарами, владыка, дружинниками великого князя… Нечестно, обманом в полон взяли повольников, – возразил епископу Александр.
– Не дерзи! Лучшие мужи Господина Великого Новгорода пред тобой, – возвысил голос епископ Анисим. – Ты с ватажниками душу потешил, силу молодецкую выказал, а городу за дела ваши урон: великий князь владимирский за всю Русь перед Ордой ответ держит…
– Знамо мне о том, владыка. Ведомо и то, что за стол великокняжеский князья суздальские готовы Русь в жертву принести!
– Не тебе судить князей! – гневно выкрикнул один из членов Совета.
Другой – боярин Селивестр, ведавший сбором пушной дани в городскую казну и потому неимоверно богатый, прогудел словно сполошный колокол:
– Ты, Александр Михалыч гонор-то свой уйми! Не дело говорить так с Советом. Ты-то, чай, не посадская голытьба, нашего корню, боярского. И мы, будучи молодыми, хаживали на ушкуях… Да токмо не по своим землям… Своих не зорили!
– И мы також крови русичей не пролили, каб не князья…
– Тот-то и оно, – возвысил голос епископ. – Сколь с Новугорода великие князья взяли за последние десять лет? А вы своими делами не токмо своих князей под стены градские привести можете, но и у татар ноне причина есть в русские земли наведаться, кровушкой земельку напитать, баб да детишек обездолить. Вы об этом подумали?
Уронил голову на грудь боярин Александр, опустил очи долу. Такие мысли в голову ранее не приходили.
Тишина нависла во владычной палате, где проходило заседание Совета. Хмурили брови бояре: знали, что коли тяжёлая година выпадет, им придётся изрядно растрясти мошной. Даже те бояре, что ссужали ушкуйников деньгами, по-новому взглянули на рискованное предприятие, так неудачно закончившееся, подсчитывали потери.
– Ты вот что, Александр Михалыч, подумай над тем, что услышал здесь, – нарушил тягостное молчание владыка. – Вина твоя велика. Но Господь всемилостив… Иди. Мы же подумаем, что делать Господину Великому Новгороду, коли великий князь владимирский спрос учинит.
А поздно вечером во двор Александра Абакуновича пожаловал боярин Аникей, который доверительно сообщил, что коли великий князь обиду выкажет, Совет от повольников открестится. Что же касается долга ватажников перед купцами и боярами, то он за ними. И, коли ушкуйники в новый поход наладятся, то деньжата найдутся, была бы отдача. А ведать про то Совет не ведает и ведать не хочет.
4
На Белоозере собрались до полутора тысяч ватажников. Боярин Абакунович нашел тех, кто ссудил серебром, а покупка оружия и зброи – дело времени – купцов, готовых поставить всё необходимое войску, было более чем достаточно.
Как только сошёл на реках лёд, семьдесят ушкуев, гоня носами пенные буруны, заскользили по волжской воде. Шли не таясь, сознавая свою силу и правду.
Кострома готовилась к встрече незваных гостей. Воевода Александр Щеличев, помня наказы великого князя владимирского,