Ярый князь. Виктор Карпенко
улыбнулся и, присев на лавку, на которой расположилась с шитьём жена, полуобнял её.
– Сколь живу, а всё удивляюсь: за какие-такие дела дал мне Господь такую жену?
Анна засияла улыбкой в ответ и прижалась спиной к горячей груди мужа.
– Оно как взопрел! Сними кафтан, не то потом изойдёшь. Тогда уже не токмо братцу твоему банька занадобится, но и тебе.
– Погоди, – остановил напевную речь Анны князь Дмитрий, прислушиваясь. – Никак конский топот?
– Почудилось. За ветром разве услышишь…
– Точно на дворе гомонят.
Князь резко поднялся и устремился к двери.
– Накинь шубейку! – донеслось вслед. – Вот неугомонный! Просквозит ветром, потом поясницей мучиться будет, – больше для себя, нежели для выскочившего за дверь мужа, раздосадовано воскликнула княгиня и тоже поднялась с лавки. – Надобно дорогого гостя идти встречать. – Настёна! – позвала она прислуживающую ей девку, и когда та застыла на пороге горенки, приказала: – Принеси шубу, что князь Андрей надысь подарил, и скажи нянькам, чтобы княжон нарядили и привели в трапезную. Поди, князь Андрей не без подарков…
Распаренные, разморенные братья сидели на лавке в предбаннике и неспешно потягивали квас. Видя, что Андрей заметно сдал с последней их встречи, Дмитрий участливо спросил:
– Поздоров ли? Иль княгиня Анастасия плохо кормит?
– Здоров. И ем за двоих, токмо думы гнетут. С тем и приехал.
– Зачем сам-то в такую даль тащился?
– Не доверил бумаге мысли свои и тревоги, – медленно проговорил старший брат. – Мне доглядчики из Орды вести принесли, да вести тревожные. Орда раскололась…
– Как это? – невольно вырвалось у Дмитрия.
– На части. Как ледяная глыба на мелкие кусочки. Замятня в Орде. Хана Невруза, что дал тебе ярлык на великое княжество владимирское, убил его родной сын Темир-Ходжа.
– Так он теперь правит Ордой?
– Нет. Я же сказал, что развалилась Орда на мелкие частички: ноне Булгарией правит Булат-Тимур, мордвой – князь Сигизбей, в Хаджи-Тарханы сел Хаджи-Черкес, в Заяицком юрте – хан Алибек, в Сарай-Берке сел хан Мюрид, а на Дону – Абдаллах, на самом же деле там правит его темник Мамай.
– И что с того? Нам-то какое дело до ордынских дел? Выход всё едино платить надо.
– То-то и оно, а кому платить? Абдаллаху, Мамаю или Булат-Тимуру? Все захотят кусок побольше да пожирнее отхватить, – всё больше раздражаясь, выкрикнул Андрей.
– А никому! Мы по осени выход в Орду везли и в эту осень повезём. К тому времени, глядишь, и ханы со столом определятся, – рассудил князь Дмитрий.
– Ты, брат, не на Орду смотри, – снизил голос до шёпота князь Андрей. – Ты на Москву посматривай, на Тверь, на Ростов… На князей своих молодших. Они-то не преминут замятней воспользоваться… Спят и видят себя на великокняжеском столе!
Помолчали. Князь Дмитрий понимал шаткость своего положения – сильна была Орда и, подними он голову, отсекли тут же. А ноне Орда уже не та. Ей, поди, не до