Мой Темный-претемный властелин. Любовь Черникова
Говорят, что клятвы на крови истончают на время Черту, открывая путь темной сущности, которая с того момента ревностно следит за ее исполнением, ведь награда – суть давшего клятву, его дух, тело или даже жизнь. Нарушивший слово сам рвется уйти в миры Хаоса, утверждают жрецы в храмах. Как по мне, такое наказание для клятвопреступника куда как страшнее абстрактной кары, а значит и клятва надежнее.
– Поклянись на крови!
Сестра задумалась и неожиданно кивнула.
– Хорошо. Но тогда и ты поклянись.
Не верю! Она согласилась?! Серьезно?
Без промедления Анаретт достала небольшой кинжал из набедренной кобуры и, морщась, полоснула ладонь. Сжала крепче кулак, с отвращением наблюдая за темными в неверном свете фонаря каплями.
И это принцесса Миртенская, которая закатывает вселенский скандал, если служанка, заплетая ее, чуть сильнее потянет волосы?
– Клянусь всеми демонами Черты, что помогу тебе сбежать из королевства Миртен, если ты притворишься мной, когда мне это понадобится, – изрекла сестрица торжественным голосом, точно обращаясь с речью к подданым.
Закончив, она хлебнула из бурдюка, и рана на ее ладони затянулась, от нее не осталось и следа.
– Вода из источника жизни? – удивилась я, осознавая, почему мне полегчало так скоро.
– Конечно, – подтвердила догадку Анаретт. – В отличии от тебя, я не умею исцеляться, напившись обычной воды.
Дурное предчувствие кольнуло висок. Она подготовилась! Была уверена, что придется клясться на крови! Ради моего исцеления сестра не стала бы так сильно утруждаться и налила бы простой.
– Твоя очередь, – Анаретт бросила кинжал на пол.
Я подняла его и повертела в пальцах здоровой руки, размышляя, стоит ли связываться. Сестра меня не торопила. Знала, что предложение слишком заманчивое. Мне не нужны власть или богатство, не нужно наследство нашего общего отца. Я ничего не жажду больше, чем свободы. Да и ей самой будет легче жить, когда перед глазами перестанет маячить живое доказательство неверности отца и дразнить родовой магией, точно боевого тауруса, вражеским стягом.
– Хорошо.
Лезвие полоснуло по ладони, но я даже не поморщилась. Закапала кровь, смешиваясь на каменных плитах с кровью сестры. Стеклась, точно живая, в единую лужицу, и неожиданно вспыхнула серебром, осветив призрачным сиянием пространство камеры, а затем мгновенно впиталась в пол. Или испарилась? Мне почудилось, что от этого места к низкому потолку взметнулась струйка дыма. Или тень…
Анаретт тоже наблюдала за происходящим, затаив дыхание. Ни ей, ни мне раньше не доводилось приносить таких страшных клятв.
– Твоих рук дело? – прищурилась она, злобно на меня уставившись. – Не пытайся напугать меня, ведьма!
Я пожала плечами, пусть думает, что угодно. Не дождавшись ответа, сестрица кинула мне бурдюк.
– Пей, только быстро. Мне уже пора.
Я успела сделать с пяток больших глотков, когда она выхватила бурдюк, да так резко, что я даже облилась.
– Довольно. Мне