Красная мельница. Юрий Мартыненко
не порченный пороховой гарью, кружил голову. Еда была. Из тех же отбитых у беляков обозов с продовольствием, своевременно и запасливо припрятанного в надежных местах. Сейчас эти припасы были как никогда кстати. Стреляли зверя. Разделывали и большими кусками варили в казанах на костре. Пригодилась и амуниция, обмундирование из тех же интендантских трофеев… Имелось и выпить, от спирта до коньяка. Сложнее всего было удержать партизан от мародерства. Товарищ Бирюков знал об этом еще по признаниям пленных каппелевских офицеров. Вспоминая свой «ледяной поход» вдоль Транссибирской магистрали на Иркутск, идя на помощь адмиралу Колчаку, офицеры с ужасом говорили о диких партизанских набегах на отставшие от строевых частей интендантские обозы с продовольствием. Они становились легкой добычей для «варнаков из тайги» в косматых шапках, перевязанных красными ленточками.
– Чего, малой, вздыхаешь? Изворочался весь. Спи давай, – ворчал пожилой партизан на молодого, прикуривая от уголька из печки, сложенной из дикого камня возле сколоченных из сосновых плах двухярусных нар.
– Силы нет. Девку бы… Хошь рябую, хошь конопатую, хошь вместе взятую…
– Ты партизан или хрен огородный? Терпи. С беляками покончим, будет тебе девка и с конопушками, и с рябушками.
– Дак это когда ишо покончим. Щас охота…
– На-ка лучше покури, отвлекись, дуралей, от срамных мыслей. Табачок знатный. Из недавнего белого обоза.
– Да уйди ты со своей соплей.
– Это почему же соплей?
– Ты всегда самокрутку мусолишь, черт губастый.
– А за губастого можно и по мордасам враз схлопотать! – начинал громко вскипать старший приятель.
– Вы там скоро кончите кудахтать?! – спросонья заругался из темного угла нар один из сослуживцев. – Затыкайтеся-ка оба! Мне в дозор скоро идти, а вы спать не даете. Вот завтра пожалуюсь товарищу Бирюкову, он вам быстро девок пропишет…
Глава XI
Вокзал окутан клубами молочного густого тумана, смешанного с угольным дымом, который черными потеками стелется по земле. В горле першит и хочется пить. Вода в титане теплая с легкой ржавчиной. Холодную можно набрать только с водонапорной башни. Но никому не хочется идти по такой скверной погоде.
На железнодорожных путях пыхтят разгоряченные, прибывшие с перегонов паровозы. Готовятся к заправке углем и водой. На перроне тускло светят фонари.
Машинист в почерневшем от копоти и смазочного масла кожухе и кожаной шапке. Высунув голову из паровозной будки, он смотрит на свой состав с японцами, преодолев плечо в полторы сотни километров с восточной железнодорожной станции. Фыркая густым паром, паровоз стоит на первом пути напротив водокачки. Состав из одного классного вагона для офицеров и нескольких теплушек для солдат, прибыл ранним вечером, когда на небе проклюнулись первые звезды.
Широкозубые японцы подстрижены под ежик. Слышны гортанные отрывистые