Возле Чистых прудов. Сергей Владимирович Киреев

      Мне в нос перловку и компот

      Со всех сторон силком суют,

      «Гони рубли, – кричат, – урод!»

      И костылей мне не дают!

      Мне впиваются, как гвозди,

      Взгляды грозные в глаза.

      Нянька, черная от злости,

      Жалом водит, как гюрза:

      «Дай средства́ на опохмелку,

      На учебу, на семью,

      И я тебе согрею грелку

      И микстуру в рот налью!»

      Я все пропил, я пустой,

      Но в постели у меня

      Под подушкой в час ночной,

      Чья-то шарит пятерня!

      У них в ладонях, в пальцах зуд,

      Они шипят: «Дыши ровней!»

      И, как мешок, меня трясут

      И не дают мне костылей!

      Их ближайшая задача —

      Простыней меня накрыть,

      На задворки захреначить

      И на полку положить.

      Там жмуры, как фон бароны,

      Отдыхают, там покой.

      Я лежу, как гусь вареный,

      И кружатся, как вороны,

      Чьи-то рожи надо мной!

      Говорят, что пульса нет

      И что я – мертвее пня,

      Тушат лампу, гасят свет,

      Им все ясно про меня!

      Профессор, гад, потупил взор,

      Махнул рукой: «Хана, капут!»

      И на каталке прямо в морг

      Меня из лифта волокут!

      Я плыву, как на пароме,

      Перевозчик хмур, суров:

      «То, что ты еще не помер,

      Чем докажешь, кроме слов?»

      Это дедушка Пахом,

      У него бычок во рту,

      Он ладонью, как веслом,

      Разгребает темноту.

      Он из флакона отхлебнул,

      Тряхнул седою головой

      И мне налил, и вдаль зевнул,

      Ему плевать, что я – живой!

      Я на пол, вбок валюсь, впотьмах,

      Я стойку делаю, держусь,

      И на руках, и на руках

      По коридору уношусь!

      Я бегу, а мне вдогонку

      Крик надсадный, словно нож,

      Разрывает перепонку:

      «Врешь, собака, не уйдешь!»

      Нянька белая, как марля,

      В грязь готова лечь костьми:

      «Денег дай, и все нормально!

      Ну хоть цепь с себя сними!»

      Мчусь за совесть и за страх,

      До последней капли сил.

      Я умею на руках,

      Я в гимнастику ходил!

      «Жить стало явно веселей! —

      Мне ветер в уши просвистел, —

      Ему не дали костылей,

      А он ушел, куда хотел!»

      И хрип, и топот за спиной,

      И враг – в засаде, в стороне,

      И темнота вокруг – стеной,

      И сила есть, и пульс при мне!

      И ни тропы, и ни огня,

      К своим шагаю, как в бреду,

      И там не спят, там ждут меня,

      И я дойду, и я дойду,

      И я дойду, и я дойду!