Так сказала Франческа. Ольга Шушакова-Гамарник
это? – поинтересовался Михаил.
– Надо же! Я думала, Эдд шутит. Похоже, и правда, книгу перевели, – удивилась Маша, – теперь вот на родину героя приглашают.
– На встречу с благодарными читателями? – простодушно-ироничным тоном пошутил Миша.
– Нет! На встречу с благодарным героем! – таким же тоном ответила Маша.
Миша пропустил мимо ушей шутку жены.
После душа Маша легла на кровать и попросила мужа намазать ей кремом загоревшую спину.
– Маш, ну ты где? Иди сюда, сейчас будут повторять забитые голы, я не видел, как второй гол забили.
Не глядя, вернее, глядя в телевизор, Михаил намазал кремом спину жене, никак не прореагировав на её нагое тело, прикрытое полотенцем спереди.
Надев в спальне легкий халат, Маша вернулась в салон.
– Сахаров, может быть, у тебя кто-то есть? Ты скажи. Я на пути высокого и светлого чувства не встану. Ты же знаешь, у меня всё на добровольных началах. Да – да! Нет – нет! Отпущу с миром.
Сахаров повернулся лицом к жене. В это время как раз повторили второй гол.
– Ну вот, из-за тебя опять второй гол не увидел, – не скрывая раздражения, Михаил зло стукнул кулаком по спинке дивана, – не приставай ко мне со всякой ерундой.
– Смотри, его ещё сто раз повторят.
Не дождавшись ответа на свой вопрос, Маша ушла в спальню.
Погасив свет, она хотела лечь, но вдруг почувствовала, что не может дышать. Она попыталась глубоко вдохнуть, но у неё не получилось. Словно затянутое в жесткий «корсет», тело стало непослушным, и от наступившего удушья появилась слабость.
Ей стало страшно.
«Двери. Надо открыть двери».
Сделав несколько шагов, ослабевшими руками Маша раздвинула стеклянные окна-двери и вышла на небольшой балкон. Опираясь на спинку кресла, она старалась чаще дышать и пыталась вспомнить как правильно вести себя при задержке дыхания. На ум пришло только желание ослабить «корсет». Маша дернула за конец пояса. Атласный поясок легко развязался и половинки легкого халатика свободно распалились.
«Надо медленно и неглубоко дышать».
После нескольких вдохов, Маше наконец удалось вздохнуть полной грудью, но нечаянный страх не проходил. Ей хотелось быстрее избавиться от этого неприятного чувства, но быстро, как хотелось, не получалось.
В этот момент она подумала о смерти.
«А вдруг я умру? Лягу спать и больше не проснусь. А может, так оно и лучше. Ничего не буду чувствовать. Может это совсем не страшно. Без меня, я думаю, Сахаров не пропадет, у него работа главное. Макса жалко. Несмотря на свою показную взрослость, он еще совсем ребенок. Максималист. Не зря ему Мишка такое имя дал».
Маша села в кресло, положив ноги на соседнее. Откинув голову на спинку кресла, она закрыла глаза.
«Нет, несмотря ни на что, Сахаров не бросит Макса. Сахаров порядочный человек. И потом, у них профессии одинаковые».
Сидеть в кресле полулежа оказалось не совсем удобно. Маша