Руки мои, не опуститесь…. Ольга Владимировна Яворская
как они хотят», – думала она.
Жалобы на нее Игошину не приносили результата, так как сам Виктор Петрович был на ее стороне. А Али Хасанович, который теперь знал, что его палата в надежных руках, позволял себе и вовсе пропадать без предупреждения неизвестно куда.
Екатерина с болью в сердце относилась к каждому пациенту, стараясь для него сделать все необходимое, как для самого близкого человека. Она не только их лечила, она учила менять образ жизни, привычное питание, отношение к своей болезни. Твердо убежденная в том, что болезнь – это не только наказание, но и испытание для того, чтобы изменить в жизни то, что мы делаем неправильно, она не уставала повторять:
– Время нахождения здесь вам дано не зря. Вы должны осмыслить или свое поведение, или изменить что-то в своей жизни, проанализировав до мелочей каждый свой поступок. Мозг должен постоянно искать: обидели ли вы кого, или с кем-то поступили подло. Вы можете сами все исправить в своей жизни. Конечно, болезнь уже есть. Но наша с вами задача – загнать ее в такой угол, чтобы она как можно реже напоминала о себе или совсем потухла.
Больные женщины, годящиеся ей в матери, или бабушки, не перебивая, слушали ее. Передавая им свои мысли и знания, она, то с горечью, то с радостью в голосе давала надежду каждой, кто попадал к ней на лечение.
***
Екатерина всем сердцем верила в Бога, верила в то, что только он ее Спаситель, что никогда в жизни она не достигла бы того, что сейчас имеет. В их с мужем семью прочно было поставлено на первое место исполнение заповедей Божьих, а уж потом «законов человеческих», соблюдение всех четырех постов в год, которые они очень ждали, ощущая, сколько сил им дается в конце каждого. В их доме с каждым годом появлялось все больше и больше православной литературы, которую они не просто прочитывали, а изучали. От икон на стенах, многие из которых были приложены к мощам святых, тоже шла необыкновенная сила и радость. Она видела спасение у Бога не только для себя, но и для людей, которые обращаются к ней за помощью:
– Самим вам будет тяжело перестроиться или что-то изменить. Идите в храм. Только там вам дадут то, что попросите. Ибо нет большей силы, чем та, которую вы там найдете. И это будет самое правильное в вашей жизни, – вкладывая в каждое слово как можно больше участия, не переставала твердить Екатерина.
Ну ведь кто-нибудь из них должен ее услышать! Конечно, не все. Ведь слушать и слышать – разные вещи. Но как же ей было приятно видеть в храме (на то время, всего-то пара храмов в городе чудом были восстановлены) своих выписавшихся совсем недавно больных. При встрече они обнимались как родные. Она с улыбкой выслушивала их сбивчивые рассказы, сокрушенные переживания о том, что трудно попасть к ней на лечение в такое хорошее отделение, и всем говорила, что с декабря будет работать уже в первой городской больнице.
А осталось недолго! С тяжелым сердцем Екатерина представляла расставание со своими новыми друзьями и гнала, гнала от себя эти мысли. «У меня еще есть время, еще месяц. И