Тулэрги. По ту сторону дней. Александра Васильева
жизни не был сравним по остроте. Теперь она точно знала, что ищет. Идя по зеленой траве и перешагивая через трупы молодых красавцев, она больше не останавливалась.
Глава 1.
Новосел
В растворенные окна небольшой комнаты лился мягкий сумрак. Отшатываясь от длинных лучей лунного света, он проникал в углы и комкался там наподобие пыли. Невысокие стены были сплошь завешены картинами. Специально подобранные по размеру, картины окружали и искусно оттеняли собой предметы мебели: большой письменный стол, два кожаных кресла, секретер с тысячью ящиков на замках. Платяной шкаф упирался чуть ли не в потолок, оставляя свободной небольшую часть стены, но и туда помещались картины. Маленькие рамки их едва угадывались, создавая эффект потертого гобелена. Различить, что было изображено на всех этих полотнах, не представлялось возможным: краски их выцвели из-за ветхости.
За большим письменным столом, положив голову на руки, спал человек. Его спутанные волосы придавали безмятежному лицу неопрятный вид, хотя накрахмаленный ворот чистой рубашки, окаймленный черным галстуком, старался все исправить. Спал человек крепко, не ощущая неудобства от выбранной позы. Не шевелясь и не произнося ни звука, он казался одной из картин, отличающейся от прочих лишь тем, что не утратила красок.
На столе прямо перед его закрытыми глазами лежал исписанный листок бумаги. Лунные блики высвечивали некоторые слова. «Ошибка!», «нарушение правил» – кричали они. «Вы обязаны», «немедленно»… но нет, все угрозы сейчас были бессильны. В полночной темноте даже предметы, находящиеся в комнате, казались дремлющими.
Вдруг дверь с треском распахнулась. Человек открыл глаза. Глаза фиолетового цвета.
– Войдите, – проговорил он машинально, еще не совсем проснувшись.
– Атанда1! Атанда! Меня? В академию?
На пороге стоял мальчик лет двенадцати. Выпученные глаза на изможденном лице. Стоял и вопил:
– Почто замели-то? Вырубили, значит, да и к хозяину определили! А я чист, может! Нечего тут дело лепить!
– А, вот и ты, отрок. Мир тебе.
– Аллюр! – огрызнулся отрок, не меняя нагловатого тона. – Ты, стало быть, сыч?
За спиной мальчика выросли двое мужчин внушительных размеров, в странного вида форме.
– Ишь, какие важные, клифты вон даже нацепили! – мрачно оценил он.
– Простите, – вымолвил один из них, обращаясь к человеку с фиолетовыми глазами.
– Не смогли удержать, – пробормотал другой.
– А ну не заливайте, цирики! – перебил их подросток. – Да я сразу дома сказался!
Во всей его угловатой наружности выражалась отчаянная храбрость. Та самая, что подчас граничит с физическим и нервным истощением.
– …И еще… – продолжал человек в сером на полтона ниже, словно бы чего-то смутившись. – Говорит он странно… Слов не разобрать…
– Слов? –
Герой разговаривает на воровском жаргоне. Для читателей, незнакомых с криминальным миром, мы приводим в конце книги словарик непонятных слов.