Тулэрги. По ту сторону дней. Александра Васильева
в сером в ответ на его реплику лишь беспомощно пожали плечами.
– Главное, помни, – между тем продолжал человек с фиолетовыми глазами. – тебе здесь никто навредить не в состоянии.
– Ага, – буркнул отрок и вышел, следуя за охраной.
Послушно пройдя несколько шагов, он незаметно шмыгнул в темный угол, оставив своих соглядатаев в компании друг друга.
Из высоких окон падал мягкий лунный свет, делая длинные коридоры впереди загадочными. Никакого другого освещения, люстр, факелов, даже свечей не наблюдалось, однако было светло.
– Ата, ата! – прошептал отрок, оглядываясь. – Файный дальник! – Восхищение мешалось со страхом, на время доставшаяся свобода подгоняла шаги и мысли. – Бить по фазе тут не будут, – вполголоса рассуждал он. – Видать, не юхонуть так просто…
– Эй, ты, незарегистрированный!
– Стой!
Отрок вздрогнул. Его и раньше ловили, и часто, но уж точно не так быстро. Он остановился и медленно обернулся на голоса, раздумывая, поднимать руки или нет.
Окликавшие были прежние двое рослых мужчин. Они подошли ближе.
– Что? Пролетку бить тут не принято? Баранки наденете?
Отрок протянул вперед сложенные руки и вгляделся в лица стражей правопорядка. Те показались ему отстраненно-равнодушными или смертельно уставшими. Примерно то же отрок подмечал и в фиолетовых глазах незнакомца, только там еще был какой-то вымороженный простор, и тот притягивал. В глазах его нынешних сторожей, напротив, ощущалось что-то отталкивающее: они были слишком спокойными, даже слегка отупевшими, и больше походили на глаза домашних животных, нежели на глаза тюремных надзирателей. Вместо того, чтобы применить грубую силу, один из них только произнес ровным, ничего не выражающим голосом:
– Ты прибыл совсем недавно, поэтому твой паспорт еще не действителен, на то, чтобы он начал действовать, нужно некоторое время. Ходить по замку без охраны, имея недействительный паспорт, запрещено.
Отрок так и замер с покорно протянутыми руками:
– Не боитесь, что эмигрирую, значит? – уточнил он скороговоркой.
По всей видимости, стражи порядка его не поняли, так как ничего не ответили.
Отрок опустил протянутые руки, решив переменить тему, и деловито осведомился, шмыгнув носом:
– Тут без визы что, никак?
Ответа он опять не услышал, зато в одно мгновение оказался зажат между двух стражей правопорядка, как щепка меж бревен. Те, не нанося ему никаких физических повреждений, теперь тащили его тщедушное тело в нужном им направлении. :
– Вот же я бедный! – чуть ли не всхлипывая, шептал отрок. – И бедность свою заслужил… Видать, бить понт уже поздно…
Двое внушительных размеров, казалось, его причитаний вовсе не слышали. От них не исходило угрозы, и это было так странно, что отрок скоро повеселел:
– Что? – спросил он, оскалив зубы в улыбке. – В могилу ведете?
Один из провожатых понимающе закивал:
– Потерпи