Искушение Ярославны. Святослав Воеводин
и братьями, пока те не выросли.
Отцовская половина была обставлена намного богаче всех прочих. Ярослав стремился превратить свой терем в подобие тех великолепных дворцов и замков, которые повидал во время визитов в Константинополь и к западным соседям. Столы, скамьи, сундуки и комоды свозились сюда со всего света и поражали искусной резьбой и золотыми инкрустациями. Стены были расписаны фресками, не уступающими по великолепию тем, что украшали храмы. Полы были застелены персидскими коврами, порой лежащими поверх друг друга. Сальные свечи давно сменились высокими и изящными восковыми, а светильники заливались ароматными маслами, перебивавшими дурные запахи. Старые печи переложили и возвели новые, изразцовые, с чудесными узорами на плитках. Стены были обшиты золоченым тесом, а стены обложены мрамором или затянуты дивными восточными шелками.
Однажды Анна выразила отцу свое восхищение всем этим великолепием, а он насупился и проворчал, что все это меркнет в сравнении с настоящими королевскими чертогами.
– Но ничего, – закончил он, разгладив морщины на лбу, – они еще пожалеют, что воротили носы от князя русского. Всех заткну за пояс, всех! Вот где они у меня будут!
С этими словами князь Ярослав показал крепкий, жилистый кулак, не оставлявший сомнений в серьезности его угрозы.
И, надо отдать ему должное, он двигался к своей цели упрямо и непреклонно, заставляя все новых и новых властителей считаться с собой и своими притязаниями. Чем многочисленнее становилось войско Ярослава, чем дальше простирались границы его владений, тем более значительной фигурой становился он на шахматной доске мира. Как и все правители, он был одержим властью и хотел быть главным. И все действия его были подчинены этой идее.
Войдя в библиотеку, Анна постояла немного, привыкая к царившему там полумраку. Окна были завешены богатыми тканями, на длинном дубовом столе потрескивал в серебряном подсвечнике огарок толстой восковой свечи, рядом лежала раскрытая книга, которую явно кто-то читал незадолго до ее прихода. Остальные книги – в переплетах из кожи или обтянутые разноцветным сукном, усыпанные жемчугами, украшенные серебряными и золотыми пряжками – были расставлены рядами на специальных полках под иконами.
Приблизившись к столу, Анна поняла, что видит перед собой описание какой-то битвы в далекой стране франков. Зная язык, она склонилась над страницами, но в этот момент ей почудился какой-то шум, и она резко выпрямилась, вглядываясь в темные углы.
– Кто здесь? – собственный голос показался Анне слишком пронзительным и громким. – Кто здесь? – повторила она уже тише.
На свет, растягивая полосатую спину и медленно переставляя лапы, вышла кошка. Задрав хвост, она хотела потереться о ноги Анны, но получила легкий пинок и пошла дальше, делая вид, что вовсе не собиралась задерживаться.
Вытащив из-под сарафана принесенный нож, Анна стала водить острием в щелях между дубовыми плашками,