Родословная ашкенази. Геннадий Разумов
Бейн, Шура Даллин и Алик Роговский, с последним позже мы довольно тесно сдружились. Из Австралии приехал на эту встречу еще один отпрыск бейновского рода Рон Бронтон, очень приятный в общении человек, ученый-этнограф. О нем надо сказать отдельно.
Вместе с многими другими мудрость исхода из российского ада революции проявил сын Бети Бейн и ее мужа Леона Бронштейна – Моня (Марк), эмигрировавший в 20-е годы в Австралию. У него родилось там 2 сына: Рон, оставшийся в Австралии, и Стефан, перебравшийся в США, оба они на английский манер стали именоваться Бронтонами.
В конце страшных советских 40-х годов, будучи на студенческих каникулах в Одессе, я увидел у тети Лимы тайно хранившийся ею конверт с красивой маркой – это было письмо ее брата из Австралии. В нем были фотографии тех самых мальчиков, ее племянников. Моя юношеская мечта с ними познакомиться осуществилась через много лет, когда мы и встретились с Роном Бронтоном в доме Майкла Бейна в калифорнийском Пало Алто. Потом Рон приезжал к нам в гости и в Лос Анджелес. Но при моей поездке на 5-ый континент встретиться с ним не удалось – Рон лечил зубы.
Сделана была мной попытка составить (весьма приблизительно) хотя бы не совсем полную схему генеалогического древа рода Бейнов (рис. 21).
Мамины – 2 (разумовы)
Мой прадед по дедушкиной линии Шимон (второе имя Исайя) Розумов (1848-1913 гг), владелец шляпного магазина на Ришельевской, был женат на Эстер Черни (Гихман), приехавшей в Одессу из восточной Германии. Славянская фамилия Шимона была куплена у бездетного соседа-купца, усыновившего младшего отпрыска многодетной еврейской семьи Бельских (см. гл. 1).
У Розумовых было 11 детей. Из них всех, кроме своего деда, я близко был знаком только с одним, Борисом, который, как и его брат Давид, тоже учился в Льеже. Переехав после революции в Москву, Борис Семенович до пенсии работал в проектном институте, имевшим отношение к химии. С женой Софьей у него была дочь Мария (Мила).
Рис. 21. Потомки Лазаря Бейна.
Не могу без содрогания вспоминать их ужасный холодный и сырой барак в подмосковной Лосинке, где они жили после войны. Это было старое двухэтажное деревянное (в одну доску) здание с одним единственным отхожим местом в конце длинного коридора. Чтобы не замерзнуть зимой, каждая комната этой коммуналки обклеивалась изнутри рубероидом, газетами и рогожными мешками.
Выйдя замуж за Якова Фреймарка, Мила родила дочь Соню, у которой в свою очередь с мужем Виктром Равкиным появились дочери Катя и Даша. Первая, не порывая связи с Москвой, уехала в Израиль, вторая с мужем Павлом Гинзбургом вырастила двух мальчиков Сашу и Гришу.
У другого брата моего деда Михаила был сын Александр (Исайя), дома его звали Шуня. Он был кандидатом технических наук, довольно известным ученым, специалистом по химическим технологиям. Мы часто с ним встречались и приятно беседовали на разные темы. Со своей русской женой Валентиной Шуня детьми не обзавелся.
Интересна необычная