Солнечная тропа. Виктория и Алексей Варгины
отвечает Егор, – на прошлой неделе схоронили матушку.
Снял старик шапку и заплакал:
– Вот ведь беда какая!.. Даром, выходит, мы пришли. А окромя её никто нам не поможет!..
– Что у вас за беда? – спрашивает Егор.
Старик подвёл девушку поближе, платок с неё снял, а под платком на шее – какая-то припухлость.
– Вот, – жалуется старик, – завелась в горле хвороба, ни есть, ни пить не даёт, а теперь уже и дышать мешает. В больнице лечили, да не вылечили. И бабки тоже – у кого не получается, а кто и не берётся. Прослышали мы случайно про вашу матушку, вот Оленька и загорелась: пойдём да пойдём к ней, она меня исцелит. А оно вон, значит, как… Извиняйте уж за беспокойство, пойдём мы с дочкой.
– Куда же вы пойдёте? – не отпустил их Егор. – С дороги да снова в путь? Зайдите в избу, передохните у нас…
Усадил Егор нежданных гостей за стол, стал потчевать. Старик ест, а дочка и не притрагивается к угощенью. Разглядел её Егор получше и подивился, как она на такой путь отважилась, ведь в ней и жизни-то почти не осталось: не человек, а чахлая былинка. Тут Оленька кружку с молоком взяла, хотела выпить, да лишь поморщилась и обратно поставила. Зашлось у Егора сердце от жалости. Встал он, подошел к девушке и положил руку ей на шею. Как это случилось, Егор и сам не понял, а девушка глаза закрыла, обмякла вся и уронила голову.
Старик перепугался:
– Что это? Помирает она?
– Да нет, – отвечает Егор, – уснула вроде.
Положили они больную на лавку. Старик рядышком присел:
– Сейчас начнёт метаться и кричать, что душат её…
Коротают они время невесело, а девушка спит себе тихонько, как младенец. Уже и свечерело.
– Ложись и ты, дедушка, – посоветовал Егор.
– Как же я голубку свою оставлю? – не соглашается старик. – Да ты гляди, она просыпается.
А дочка его открыла глаза и лежит – к чему-то прислушивается. Потом и говорит:
– Тятя, мне не больно совсем.
Старик чуть не упал.
– Дак может, ты молочка выпьешь, доченька?
– Выпью.
Выпила она молоко и улыбается. Тут старик заплакал вновь и Егору в ноги упал:
– Милый ты человек, да как же благодарить тебя за такое чудо?
А Егор сам ничего понять не может, стоит столбом, на Оленьку во все глаза смотрит, а та смеётся:
– Говорила я вам, тятенька, что надобно идти в Пески!
И у Егора спрашивает:
– Можно мне ещё поспать?
…Уснула она, и Егор со стариком в передней легли. Старик, было слышно, до полночи не спал, то молился, то ворочался, наконец затих. А Егору не спится: сердце колотится, и мысли путаются, как в горячке.
В какой-то миг заметил он в темноте бледное сияние, и на глазах у Егора выткался из него женский облик.
– Матушка!.. – узнал он.
– Вот, сынок, я и пришла к тебе, как обещалась, – говорит Егору покойная мать, – ты ведь хотел меня повидать?
– Неужто это ты? – не верит Егор. – А почему ты вся как лунный свет?
– А