Состояние свободы. Нил Мукерджи
вели прямо к платформе. Предельная точность, с которой моголы воспроизвели четырехугольную форму, просто поразила его; он стал быстро перелистывать страницы своего путеводителя в поисках информации об этом бассейне, который назывался Ануп Талао.
– Папа, а давай мы пойдем к центру? Там есть дорожки, – предложил мальчик.
– Не думаю, что нам разрешат это сделать, – сказал он и затем попытался отвлечь сына фактами, которые только что прочитал сам. – Представляешь, тут сказано, что в былые времена в центре платформы сидели музыканты и давали концерты для императора и его придворных.
После нескольких секунд воцарившегося молчания он спросил:
– Неужели тебе не интересно? – И как только он произнес это, тут же ощутил, как же отчаянно он пытается заинтересовать мальчика.
– А почему не разрешат?
– Ну… – он задумался на пару секунд, – потому что если бы туда можно было ходить, то там была бы толпа туристов, которые бегали бы по дорожкам туда-сюда, позировали, фотографировались… но ничего такого нет, видишь?
Снаружи было куда лучше. Темнота странным образом раздражала его. Туризм – это занятие безжалостное, испытывающее на прочность. Безусловно, они проделали этот путь не просто для того, чтобы стоять под солнцем и смотреть на красивые здания снаружи, когда можно побывать внутри них, обращая внимание на детали, заходя в каждую комнату, в каждый дворец, вычитывая исторические справки из путеводителя, еще раз окидывая достопримечательности взглядом, вооружившись уже новыми знаниями.
Каждый этаж странного, но от этого не менее прекрасного пятиэтажного Панч Махала был меньше предыдущего по размеру. Все это великолепие венчалось небольшой беседкой с куполом, водруженной на вершину; восемьдесят четыре, пятьдесят шесть, двадцать, двенадцать и четыре – столько колонн находилось на каждом уровне, если считать снизу вверх. В путеводителе было указано, что арки между колоннами выполняют функцию стен, чему он был очень рад, так как они позволяли свету и легкому ветерку беспрепятственно проникать внутрь.
Когда он снова очутился снаружи, то заметил на земле квадратные плиты, образующие крест, а в центре креста – каменный постамент. Он показал их сыну.
– Видишь эти плиты, выложенные на четыре стороны так, что они похожи на большой знак плюса? – спросил он, слегка притопывая ногой и указывая пальцем в их сторону. – Вот здесь, здесь и здесь…тебе видно?
Мальчик кивнул.
– Тогда покажи-ка мне знак плюса.
Ребенок стал прыгать с плитки на плитку и повторять слова отца:
– Здесь… и вот здесь… и вот еще одна…
– Отлично. Ты знаешь для чего они?
– На этой плитке есть буква «Х», и вот на этой тоже, – произнеся эти слова, он тут же прыгнул на нее.
– Да, ты прав. Но знаешь ли ты, почему эти плиты так лежат здесь?
Мальчик покачал головой и стал с нетерпением ожидать ответа.
– Это