Оккупация. Александр Афанасьев
Донецкую область.
– В АТО?
Ивонина победно улыбнулась.
– В нее. Я проверила по карте – он останавливался всего в десяти километрах от русской границы, и машина там стояла почти три часа. Потом поехала обратно, в Киев. А второй отравленный, Ильдар Ющук, – бывший боец БТН «Айдар».
Барышник покачал головой:
– Не вижу.
– Простите?
– Состава не вижу. Что ты, собственно, хочешь доказать?
…
– Что Матросов, предположим, купил здесь гражданство, нехило проплатив кому-то на Банковой? Что они ездили в Донецк? Что Исупов и Ющук, возможно, нечисты на руку? Что из всего этого следует-то?
– Игнат Сергеевич, я не верю, что полковник полиции из центрального аппарата просто отравился водкой.
– Э… вот тут ты напрасно. Знаешь… так обычно и бывает. Люди по-глупому гибнут… авария… отравился… под машину попал. Девять из десяти смертей именно такие.
– А если… если это десятый?
…
– Игнат Сергеевич, погиб наш коллега.
– Умер. Ты дело ювелиров сдаешь?
– Там все готово.
– Тогда у тебя есть время. Скажем… два дня. Или ты мне даешь что-то конкретное, на основании чего можно возбудиться. Или отписываешь материал как не криминальный.
– Поняла.
– Иди.
Еще с советских времен Киев, оспаривавший у Ленинграда звание второго по значению города державы, имел серьезную научную базу, здесь было размещено множество различных НИИ, от ядерных до сельскохозяйственных, работала Академия наук Украины. Сейчас все было разбито, разворовано, растащено, но кое-что еще оставалось. Тем более что в девяностые, когда еще не было такого страшного, беспросветного лиха и казалось, что вот-вот – и Украина воспрянет, в Украину переехало немало специалистов из республик Кавказа и Средней Азии, где наука в те времена совсем не была нужна. Как-то так получалось… Украина, несмотря на свою хроническую слабость, – казалась островком свободы, и люди ехали именно сюда…
Среди них был и доктор Вахтанг Тарамадзе, специалист от Бога, работавший в грузинской Академии наук и бежавший из Тбилиси во время войны, когда по президентскому дворцу в Тбилиси били пушки, стоявшие на проспекте Руставели. Веселое тогда было время…
Доктор Вахтанг встретил Анну приветливо, сразу закрыл дверь. Ему было под восемьдесят, и он по-кавказски галантно ухаживал за Анной, намекая на то, что его дед в восемьдесят пять еще пользовался вниманием женщин. Аня воспринимала это… возможно, и потому, что больше за ней и не ухаживал никто. После неудачного замужества она все больше превращалась в загнанную лошадь…
– Смотри… что с Грузии прислали.
С заговорщическим видом доктор поставил на стол оплетенную соломой бутыль.
– А!
– Что это, дядя Вахтанг?
– Мцарашени.
Она улыбнулась
– Напоить меня хотите, дядя Вахтанг?
– Какое напоить, Аня… это сок виноградный, в нем крепости-то – градусов пять-семь. Это солнце