Шпионка, которая любила принца (Дарья Ливен). Елена Арсеньева
сунула ноги в туфельки, схватила с кресла небрежно брошенные шляпку, перчатки и шаль, кинулась к двери черного хода, даже не простившись со своим голым «Геркулесом», потому что на парадной лестнице уже слышались шаги обуянной ревностью и страстью фурии. Дверь захлопнулась за Дороти как раз в то мгновение, когда послышался торжествующий вопль леди Лэм, обнаружившей вожделенную добычу в виде, вполне готовом к употреблению.
Дороти, подбирая подол как можно выше, чтобы не запутаться в нем и не свалиться с очень крутых ступенек (господи помилуй!), спустилась к двери, открыла хитрый засовчик, выскочила в проулок и со всех ног, огибая собравшуюся толпу, понеслась прочь от опасного дома, зная, что уже никогда не вернется в него, к своему «Геркулесу». Все, что хотела, она от него уже получила: пылкие объятия, необходимую информацию, острые ощущения. Больше рисковать не для чего, а значит, незачем.
Дороти на ходу надела шляпку, набросила шаль, натянула перчатки и умерила прыть. Надо отдышаться. Вовсе незачем появиться дома взмыленной, словно лошадь. Муж наверняка спит, однако чем черт не шутит…
Проскользнув через маленькую калитку в садовой ограде, Дороти добежала до черного хода своего дома (такая, знать, судьба выдалась ей нынче, пользоваться только черным ходом!), на цыпочках проскользнула мимо комнат прислуги и прокралась в холл. Слава богу, пусто. Теперь тихонечко наверх, в спальню…
– Что-то вы запозднились, Дашенька! – послышался в это мгновение мужской голос, и на пороге библиотеки, смежной с холлом, появилась высокая мужская фигура в шлафроке.
Итак, черт продолжал шутить!
– Опять играли в l’espionne?[9] – спросил мужчина с улыбочкой.
Ого, значит, нынче шутит не только черт, а также и всегда чрезмерно серьезный супруг Дороти? Ну, с его шутками она управится запросто, небось не впервой. Только следует помнить, что лучший способ обороны – наступление.
– Вы не поверите, Кристофер, – жарко воскликнула она, называя мужа на английский манер, хотя вообще-то его звали Христофор, граф Христофор Андреевич Ливен, – вы не поверите, когда я скажу вам, где я сейчас была и что делала! Ни за что не поверите! Потому что я довольно тесно общалась… Угадайте, с кем?!
– Ах, загадки вы лучше загадайте Павлу и Александру, которые не спят, дожидаясь своей припозднившейся маменьки! – проворчал супруг. – Так с кем вы там общались?
– С леди Лэм! С леди Кэролайн Лэм! И теперь совершенно точно могу дать вам великолепный компрометирующий материал на жену лорда Мельбурна, которая до сих пор является любовницей лорда Байрона и не скрывает этого. Очень можно ожидать, что Мельбурн повторит свое требование развода. А учитывая те сведения о его матери, которые я получила позавчера от сэра Чарльза Грея… Помните, я вам говорила? – протараторила она как бы в скобках.
Граф Ливен ничего подобного не помнил, да и не мог помнить, ибо этого не было, однако он порою страдал забывчивостью, тщательно скрывал сие, а поэтому сейчас счел за благо кивнуть.
– Словом,
Шпионку (