Шпионка, которая любила принца (Дарья Ливен). Елена Арсеньева
знаешь, что было написано в рескрипте? «Индия, куда вы назначаетесь, управляется одним главным владельцем и многими малыми. Англичане имеют у них свои заведения торговые, приобретенные или деньгами, или оружием, то и цель – все сие разорить и угнетенных владельцев освободить и ласкою привесть России в ту же зависимость, в какой они у англичан, и торг обратить к нам». Ласкою, понимаешь? А коли не захотят? Тогда как? Вступать в сражения, надо полагать? Не имея подвоза продовольствия и боевых припасов, во враждебной стране, будучи изнуренными долгим и трудным походом… У нас ведь нет толковых карт. Мы даже не ведаем местности, по которой предстоит пройти войску! Карты только до Хивы, а дальше?!
Его молоденькая жена, до смерти испуганная, наивно пыталась возражать:
– А ну как местность там благоприятная? Ну как взятое с собой вооружение удастся сохранить без применения?
– Как же, удастся! – всхлипнул несчастный военный министр. – Ведь в последнем рескрипте нашим казакам заодно предписывалось: «Мимоходом утвердите за нами Бухарию, чтобы китайцам не досталась. В Хиве вы освободите столько-то тысяч наших пленных подданных. Если бы нужна была пехота, то лучше бы вы одни собою все сделали». Ты слышала?! «Мимоходом утвердите Бухарию!» – Ливен залился горячечным, истерическим смехом, но тут же приложил палец к губам и испуганно уставился на жену: – Что я наделал! Я доверил тебе государственную тайну! Дашенька, умоляю…
– Клянусь, что никто от меня ни слова не узнает, – с важностию отвечала юная супруга. – Вы увидите, что я умею хранить государственные тайны!
Будущее покажет, что она и впрямь сумеет это делать (в чем и будет состоять успешность ее l’espionnage, как говорят французы, аn espionage, как говорят англичане, die Spionage, как говорят немцы, и так далее). Вот и на сей раз Дашенька держала язык за своими беленькими зубками, понимая, что ее болтливость может сделаться причиной не только опалы, но и гибели мужа.
Ливен, впрочем, продолжал тревожиться и от этого болел еще пуще. А между тем сия болезнь пришлась весьма кстати и спасла его от очень серьезных неприятностей!
Глупостей и опасностей от вздорного и мстительного характера императора накопилось столько, что образовался антиправительственный заговор во главе с графом Паленом, который имел в своем заведовании иностранные дела, финансы, почту, высшую полицию и состоял в то же время военным губернатором Санкт-Петербурга, что давало ему начальство над гвардией. Великий князь Александр, наследник, по сути дела, благословил ниспровержение отца, и руки заговорщиков были развязаны. Поскольку Пален благоволил к фон Ливену, он не раз собирался посвятить его в дела заговорщиков, однако болезнь военного министра удерживала его от этого. И потом Христофор Андреевич благословил свою болезнь! Как он должен был бы поступить со столь опасной тайною, если бы ее ему доверили? Долг бы повелевал спасти императора. Но это было бы равносильно предательству всего великого и возвышенного, что имелось